— Вернитесь домой. Мы вскоре проведем вас в госпиталь для проверки. Понимаете, врачи сейчас заняты теми, кто в более тяжелом состоянии.

— Да, конечно. Спасибо, сеньор офицер, — благодарно сказал я, и мы направились домой.

Поглядывая по сторонам, я заметил, что многие из окружающих плакали и скорбели. Те, с кем мы веселились и шутили прошлым вечером, либо погибли, либо находились на грани смерти.

Это была по-настоящему печальная и ужасная ночь...

Осмотревшись, я также обнаружил, что некоторые помогали медикам нести трупы родственников к машинам скорой помощи.

Этот день никто не забудет...

— Здесь, можно присесть.

Подойдя к дому, я не мог не заметить, как все выглядели измученными. Особенно это касалось доньи Мелиссы, у которой под красивыми глазами были темные круги.

«Наверное, она переутомилась...» — Подумал я, пока вместе с кузинами находил место, где можно сесть.

Донья Мелисса почти потеряла мужа. Да и то неизвестно выживет ли дядя. Надеюсь, они уже выставили охрану в госпитале. Вполне возможно, что враги захотят закончить начатое.

Несмотря на то, что она сражалась всю ночь, донья Мелисса все еще старались изо всех сил помочь людям. Она сотрудничали с полицией и медиками, чтобы попытаться вывести как можно больше людей из особняка.

Ни разу с начала инцидента она не отдыхала. Это просто показывало, как сильно она заботится о членах своей семьи.

— Ну у вас есть мысли, кем был это непробиваемый дикарь? — спросил, глядя на сестер, имея в виду того амбала в шкуре ягуара с топором.

Анна-Мария и Эммануэль ответили не сразу.

Только потом старшая сообщила:

— Он был похож на древнего воина из индейских легенд.

— Ага, еще из портала выпрыгнул, как черт, — добавила младшая. — Сильно отличается от общего уровня нападавших.

Я хмыкнул, раздумывая:

— Думаете, что дикарь и люди в черном не были связаны?

Эммануэль продолжала делиться своими выводами:

— Не думаю. Даже для нас троих он был слишком крут. Если бы они были связаны, что мешало бы им подослать его одного. Вместо того, что бы присылать целую армию пехотинцев.

— Он взорвался, но не кажется, что он умер, — добавила Анна-Мария.

Я кивнул:

— Да, будто просто решил сбежать..... Но смотри, что я нашел у твоего отца, — вспомнил я про странный камень с узорами.

— Индейский амулет, — она быстро оценила его. — Отец любит коллекционировать всякие безделушки.

Конечно, Эммануэль была внучкой вождя из племен Амазонской сельвы. Она с детства росла слушая легенды и предания своего народа.

— Слушай Эмма, а твой дедушка он же вождь? — переспросил я. — Он же может рассказать подробнее? История какая-то мутная.

Она пожала плечами:

— Ну да, может.

***

Стоя на крыше госпиталя, я глубоко вздохнул и посмотрел на город.

Небо было голубым, и солнце ярко освещало город. Никаких признаков того, что произошло прошлой ночью. И, судя по редким машинам скорой помощи, перемещающимся взад и вперед, кажется, что хаос утих.

Все продолжали свой день, как будто вчера ничего не произошло.

Возможно, так было лучше...

Глядя на город с крыши, я не мог не вспомнить этот инцидент.

Я думал об этом раньше, но... Была ли атака на виллу местью за устранение Якова Шифта? В любом случае, как бы я ни хотел, чтобы все сложилось, было слишком поздно сожалеть.

Я мог только двигаться вперед и соглашаться с изменениями вокруг меня.

«Клац!»

Внезапно, когда я глубоко задумался, звук открывающейся двери эхом разнесся по крыше.

Обернувшись, мой взгляд остановился на черноволосом юноше. Его лицо закрывал платок, а глаза сверкали жаждой крови.

«Эй, ну вы серьезно?»

— Мне снова приснился этот кошмар... — пробормотал я, кратко осматривая комнату, прежде чем вспомнить, что сейчас меня нет дома.

Я быстро прикоснулся к своей груди правой рукой и ощутил, как сердце бешено бьется, будто барабанит внутри груди. В то же время я продолжал глубоко дышать, стараясь успокоиться, умиротворяя свое трясущееся тело и разгневанный разум.

Это странное состояние длилось всего несколько секунд. Прежде чем я глубоко вздохнул, полный усталости, и упал спиной на постель. Я посмотрел на спящую рядом со мной шатенку.

Её тело со всех сторон все еще было покрыто следами засохшей белой жидкости, но не стоило углубляться в детали. Я просто не любил пользоваться резинками.