— Но…это же подло! — насупился Мельник. — Зачем на близких переходить?

— Я и говорю: теленок! — весело засмеялся Голодец. — В нашем деле, как в настоящем бою, все средства хороши. Или ты взаправду думаешь, что мы в турнире «Кожаный мяч» играем^[16]?

Данила не нашелся, что ответить. Если хорошенько подумать, то ему самому совершенно незачем из себя святого корчить — бывало, всякие грязные приемчики применял неоднократно, особо не комплексуя по этому поводу.

— То-то и оно, — Адамас Соломонович правильно истолковал его угрюмое молчание, покровительственно похлопал парня по плечу и пошел неспешно к себе в номер. — Иди отдыхай.

Народу на стадионе было много. В последнее время «Динамо» частенько радовало многочисленных преданных болельщиков красивой игрой и поклонники с удовольствием заполняли трибуны, предвкушая очередное красивое зрелище в исполнении своих любимцев.

Вот и сегодня в толпе людей, идущих по аллеям Петровского парка, витало праздничное настроение. В Милицейском переулке играл оркестр, ветер доносил откуда-то запах шашлыка, а кое-где мужики на ходу скоренько приканчивали чекушки и культурненько выбрасывали пустую посуду в урны. Зато на трибуне им будет хорошо!

Серьезные болельщики обсуждали турнирные расклады и прикидывали возможные варианты развития событий в чемпионате. Московское «Динамо» по-прежнему отставало от киевлян на один балл, а от спартаковцев — на два. Но в случае сегодняшней победы догоняло красно-белых.

Матч начался в полвосьмого вечера. Жара ушла, на улице двадцать три градуса, ясно — играть одно удовольствие. И поэтому после свистка главного судьи — москвича Павла Казакова — обе команды сразу же взялись за дело. Темп с первых минут соперники задали высокий, в середине поля мяч практически не задерживался. Как верно заметил комментирующий это встречу для радиослушателей Ян Спарре: «Идет открытый футбол».

Данила вышел в стартовом составе. В тоннеле под трибунами его дернул за рукав Аничкин и тихонько сказал:

— Малой, сегодня тебя калечить не будут. Мы вчера перетерли со спартачами и договорились, что играем красиво. Жесткость допустима, но не грубость.

— Да ладно, — не поверил форвард. — Что, Логофет никого косить не станет? Фантастика!

— Говорю, все по-честному, — рассердился Витька.

— Ладно, — пожал плечами Мельник. — Мне только в кайф.

— Чего⁈

— Не обращай внимания, это на турецком — в удовольствие.

— Тоже мне, турок нашелся! — заржал одноклубник. — Кальян не забудь на поле вынести.

В общем, игра шла интересная. И опасные моменты возникали то у одних, то у других ворот. «Динамо»! «Динамо»!' — неслось с трибун, а в ответ: «Дави, 'Спартак»!

Номинальные хозяева поля — динамовцы — на исходе первой пятнадцатиминутки прижали соперника к воротам и подали подряд три угловых. Маслов после отменной скидки Еврюжихина приложился по мячу издали, но пробил неточно. Да и слабовато.

— Фигня! Лиха беда начало! — подбодрил товарища Мельник. — Додавим «Пищевик»!

— Давилку для начала отрасти! — окрысился пробегавший мимо защитник красно-белых Ловчев.

— Малой, договорились же! — взглянул укоризненно Маслов. — На хрена ты их провоцируешь?

— Прости, Валер, привычка, — покаялся Данила.

— Беги уже, балбес, — усмехнулся полузащитник.

1969 год. Август. Москва

Вот знал ведь, что этим все закончится, не удержится Логофет! Ну не тот характер у человека. Данила осторожно пощупал свою многострадальную лодыжку, в которую только что прилетел очередной удар от защитника красно-белых. Синяк точно будет, к гадалке не ходи. Перелом…тьфу-тьфу-тьфу, бог миловал.

— Мельник, игру продолжить сможешь? — навис над молодым нападающим арбитр. — Если нет, покинь поле!

— Товарищ судья, — припомнил вдруг недавний рассказ Голодца Данила. — Неужели вас совсем не трогает, что Логофет постоянно выражается в нецензурной форме?

— Чего? — обомлел Казаков. — Ты о чем?

— Ну как же, — кряхтя, поднялся на ноги Мельник. — Кроет всех и вся трехэтажным матом. И маму мою покойную, и вашу.

— Что ты несешь? — изменился в лице рефери. — Какое ему дело до моей матери?

— Вот и я думаю, при чем здесь ваша мать? — задумчиво произнес Данила и неторопливо побрел устанавливать мяч для пробития штрафного.

— Мельник! — прилетело ему в спину. Парень обернулся на ходу и вопросительно уставился на арбитра. — Смотри у меня! — Казаков погрозил ему кулаком.

А осадочек-то остался, злорадно ухмыльнулся про себя Данила. Ложечки, как говорится, нашлись, а осадочек никуда не делся. Что и требовалось доказать. А то, ну в самом деле, достал уже спартаковец со своими костоломными подкатами.