Кто был инициатором задержания моего корабля, мы выяснили довольно быстро. На том же фрегате, который вступил с нами в бой на стороне португальцев, пару месяцев назад на Макао прибыла группа иезуитов. Эти вновь прибывшие монахи знали, что означает косой синий крест на моём флаге. Наличие двух плохо вооружённых клиперов под моим флагом в порту Макао, сразу привлекло их внимание. Иезуиты пользовались большим влиянием на совет города, и вопрос решился быстро. Этим посланникам Папы и ревностным католикам нужно было кровь из носа получить сведения о моей колонии, и они решили воспользоваться выпавшим шансом. На свою голову…

Допрос иезуитов проводил лично брат Анатолий и его люди. Весь день они не выходили из пыточной, не успевая записывать полученные сведения. Я к ним спустится так и не решился. Не моё это, людей мучить я не люблю. У меня были проблемы и поважнее. На следующее утро была назначена встреча с местным мандарином, а ещё мне предстояло решить, что делать с крепостью.

— Карлос справится! — я, Алан, Мур и брат Анатолий сидели в кабинете бывшего губернатора и пили вино, отмечая победу. Кандидатуру нового коменданта города выдвинул Алан — больше просто некого поставить! Кроме того, он португалец, а китайцы привыкли работать и вести дела именно с ними и на португальском языке.

— Согласен — не стал возражать я — он показал себя отлично. Осталось только теперь решить вопрос с китайцами. Мы не выжгли всё гнездо иезуитов, несколько человек, что обитают сейчас при дворе императора нам не доступны. Они смогут нам навредить.

— Всё так — согласился брат Анатолий — однако их всего двое, и у них нет связи с орденом иначе чем через порт Макао. Вся корреспонденция будет проходить через нас. Глава миссии иезуитов любезно согласился отправить им письмо, с нужными нам инструкциями.

— Ага, тут бы любой согласился — устало усмехнулся я — ты умеешь просить монах. У меня в ушах до сих пор стоит крик этого самого Главы.

— Это вынужденная мера, и я буду молится, что бы всевышний простил мне мои грехи — упрямо сжал губы фанатик — так нужно было для нашего великого дела!

— Ну раз для дела… — жестокость монаха немного притупила тот восторг, который я испытал от его профессионализма. Грязное это дело — разведка — завтра пойдёшь к мандарину со мной. Нужно приготовить богатые подарки, подбери что-нибудь из трофеев. Этот мандарин должен быть нашим до мозга костей! Макао я потерять не хочу.

— Будет — уверенно ответил монах — он любит деньги. В конце концов с божией помощью и вашим благословением мы сделаем это!

Завтра тоже тяжёлый день. Как бы не тяжелее самой битвы за полуостров. Я отвык договариваться и просить, а взятки так вообще никогда не давал. Уже много лет я решаю любые вопросы силой. Но похоже теперь мне предстоит освоить и дипломатию. Надеюсь у меня получится, иначе всё было зря.

Прав был монах, местный мандарин, который на удивление оказался очень молод, деньги любил. Принял он меня у себя в ямэни. Как пояснил мне брат Анатолий, такие комплексы есть в Китае в каждом уездном городе и сделаны они почти всегда одинаково. Императорским указом установлены обязательные компоненты комплекса, которые есть в любой ямэни: место для приёма посетителей, судейский зал, тюрьма, казначейство и оружейный склад. Это местный магистрат и по сути центр сосредоточения власти императора над отдельным районом страны.

Мандарин, а так же его помощники мую, тут и жили, так как были не местными. Согласно законодательству Китая, чиновники не имели права быть выходцами из местного населения. Борьба с коррупцией и землячеством на лицо во всей своей красе. Тем более, что все мандарины — манжурцы, как и сам император, представитель новой правящей династии. Завоеватели всё ещё пытались дистанцироваться от завоеванного народа, однако получалось у них это уже откровенно плохо, Китай переваривал любых захватчиков, постепенно превращая их в китайцев.

В смешной шапочке с шариком на вершине, в длинном халате, рукава которого были ниже запястий и в мягких, маленьких тапочках, китайский чиновник походил на подростка, которого одели в одежду не по размеру. Вся голова его была гладко выбрита, от чего впечатление, что я говорю с ребёнком, только усиливалось. Мандарин был очень надменен и важен, казалось, что его худые щёки сейчас лопнут от того, как он их надувал, чтобы показать свою значимость. Он молча слушал меня, старался показать своё равнодушие к происходящему, и ему это почти удалось, если бы не блеск в глазах, при виде сундука с дорогими подарками.

Замораживаться я особо не стал. В качестве подарков были выбраны меха калана, немного золотых украшений из трофеев, и пара арабских пистолетов, украшенных резьбой и драгоценными камнями. Никаких денег! Это же не взятка, а просто знак дружеского расположения!