Отложив мобильник на край кровати, я несколько минут тупо пялился в потолок и ни о чём не думал. Подняв правую руку, я внимательно рассмотрел татуировки, нанесённые полгода назад в преддверии Рождества. Отличительной чертой всех членов каморры, независимо от твоей принадлежности к клану, была одинаковая татуировка на внутренней стороне правого предплечья в виде длинного ножа с ушком на верхней части лезвия, рядом с рукоятью. На самой рукояти замысловатыми буквами было написано: «Бойся меня, потому что я глаз и клинок». Эта нательная живопись позволяла членам каморры узнавать другу друга в местах лишения свободы и объединяться в свои «волчьи стаи», независимо от того враждовали их кланы или нет. И это мудрое правило спасло в неволи не одну жизнь каморриста.

Джованни мечтал иметь эту татуировку. Ему хотелось выделяться среди своего окружения, показывать свою статусность, но он прекрасно понимал, что никто ему не позволит её нанести пока он не будет принят в один из кланов каморры. И тогда парень на свой страх и риск набил на тыльной части правой руки изображение пистолета и на внутренней стороне правого предплечья заветную надпись, как у каморристов. На удивление Джованни его телесные художества у членов клана не вызвали никакой негативной реакции, породив только улыбки и одобрения, что только повысило его авторитет в глазах друзей и жителей Форчеллы. Понимаю, всё это глупо! Но Джованни Руссо выбрал свой жизненный путь. И что с этим делать, честно говоря, я пока не знал.

Сложив кисть правой руки в форме пистолета, я прицелился в абажур настольного светильника и мысленно несколько раз выстрелил в него, поражаясь идиотизму Джованни, который непонятно зачем изуродовал всю тыльную часть своей кисти, которая всем своим видом бросалась в глаза. Затем несколько раз прочитал слова татуировки на предплечье, вдумываясь в смысл написанного, и усмехнулся его помешанности на криминальной романтике, свойственной молодым преступникам.

— Времена меняются, а люди остаются прежними, — произнёс я вслух, вспоминая свои юные годы в Буэнос-Айресе и друзей детства, которые из-за бедности их родителей и финансовой нестабильности в стране решили пойти другим, неправильным путём, связав свою жизнь с криминалом. Большинство из них оказались в тюрьме так и не дождавшись своего совершеннолетия. Меня эта участь миновала. За это нужно сказать огромное спасибо родителям и конечно же футболу, благодаря которому моя жизнь преобразилась, выйдя на другой, более высокий уровень. Я стал состоятельным, знаменитым и независимым. И это мне нравилось. Я был счастлив.

Помню, мне было лет пять, и я впервые увидел, как на заброшенном пустыре наши старшие мальчишки с азартом играли в футбол. Я влюбился в эту игру и с тех самых пор мечтал стать профессиональным футболистом. Я был одержим футболом и готов был играть двадцать четыре часа в сутки. Меня ничего не могло остановить: ни проливные дожди, ни испепеляющая жара, ни многие километры, которые я ежедневно проходил от дома и до академии и обратно. Я чётко шёл к своей цели.

Как-то раз в детстве отец меня спросил: «Себастьян, чего ты хочешь от футбола?». И я тут же, даже не задумываясь, с улыбкой ответил: «Если бы я смог сыграть хотя бы одну минуту или даже секунду в профессиональном футболе, то я бы умер самым счастливым человеком на свете».

И вот однажды моя мечта сбылась, и я оказался в главной команде «Бока Хуниорс», дебютировав за неё в свои неполные восемнадцать лет. Наверное, это было одно из самых ярких и замечательных впечатлений всей моей жизни. Я просто светился от счастья. Я стал профессиональным футболистом. Я играл за любимую команду… Но эта нелепая смерть в один миг всё перечеркнула, забрав у меня всё самое ценное — любимую игру и любимых родителей.

Даже боюсь представить, что испытали мои родители, когда узнали о той страшной авиакатастрофе. Наверное, в тот момент их жизнь просто остановилась, потеряв всякий смысл. Возможно, всё так и было. Ведь они потеряли меня, своего маленького Бастиана, своего единственного ребёнка, которого они так долго не могли зачать.

Как же хорошо, что я вовремя подсуетился и купил им двухкомнатную квартиру в Палермо, одном из самых богатых и красивых районов Буэнос-Айреса, а также заставил их уйти со своих тяжёлых работ, положив на счёт мамы приличную сумму денег. Теперь хоть за их старость я мог сильно не переживать. Да и мою квартиру, купленную незадолго до своей смерти, они могли сдавать в аренду или продать. Думаю, у них не было проблем с финансами. Как оно было на самом деле, остаётся только догадываться и надеяться на лучшее…

Воспоминания о своём детстве и родителях подкинули мне одну интересную идею. Я как ужаленный подскочил с кровати и в два прыжка достиг письменного стола, но осмотрев его, понял, что лэптопа на нём нет. Значит им пользовалась сестра и его нужно искать в другой комнате. Прямиком иду в женскую спальню и обнаруживаю старенький переносной компьютер на одном из стульев. Спешно открываю его, жму на кнопку включения и облом. Всё, как всегда. Любимая сестрёнка в тысячный раз забыла его подзарядить. Возвращаюсь в свою комнату и ставлю лэптоп на подзарядку. Через пару минут включил это чудо современной техники, открыл браузер и в поисковой строке ввёл свои полные аргентинские данные. Нажал на клавишу «интер» и с нетерпением стал ждать загрузку страницы. Сейчас станет известно, это мой мир или параллельный.

Итальянская Республика. Область Кампания, город Неаполь. 3 мая 2010 года.