Филарет - Патриарх Московский читать онлайн
— А правда, что стены взрывают литвины и фрязины? — спросил я, так как читал, что главными подрывниками в армии Ивана Грозного были выходцы из Италии по фамилии Марини.
Их обширный клан служил и литовцам, и русским. И, как мне думалось, был специально заслан Ватиканом, чтобы с помощью русского оружия уничтожить Ливонский орден, как самостоятельное государство, и присоединить Ливонию к Польше.
— Фрязины и у нас, и в Литве. А литвины они потому, что были взяты в полон, а оказались родичами. На нас Петрушка Маринин ещё со взятия Казани служит. Он, да двое англов. Имена у них больно чудные, не упомнил.
— Понятно. Так и где тебе царь место отписал? В каком полку? Наверное, снова в товарищах у князя Оболенского встану. Он жаловал меня.
— Слушай, отец. А почему твои братья Данила и Василий в ближниках к царю, а ты на отдалении.
Никита Романович пожал плечами.
— Данила давно при дворе. Ещё царь Василий его приметил. Твой дед в опекунах нынешнего царя был, а Данила старший у нас и с ним рядом всегда, и с Иваном Васильевичем. А когда тот на царство помазался окольничим его сделал и дворецким. Вот так он и рядом. И наш двоюродный брат Василий Михайлович погодок с ним и тоже быстро пошёл по службе. При царе на Казань ходил, окольничего и боярство получил. Его отец и наш дядька Михаил был особенно близок к царю Василию Ивановичу. Послом был у литвин, дворецким Большого дворца. Смоленск брал вторым воеводой большого полка. У Елены Глинской в советниках ходил, но не долго. Отравили… Василия на Анастасии Бельской женил. Её брат Иван Дмитриевич сейчас у государя в фаворе.
— «Не долго он будет в фаворе», — подумал я, зная о его готовящемся побеге в Литву, но сказал:
— Ты ведь тоже с царём был когда Казань брали…
— Меня царь отправил в Москву царицу поздравлять, когда узнал, что у него сын родился, — несколько горделиво сообщил Никита Романович.
— Ну, вот… А почему-то не при дворе.
Отец насупился.
— Кому-то нравится в садомии участвовать, а кому-то нет, — наконец сказал он.
— Царь Иван и садомия? — удивился я. — Да он агнец Божий.
Никита Романович, хмыкнув дёрнув правой стороной лица.
— Вроде по возрасту мал ты ещё, чтобы с тобой про это говорить, но глядючи на тебя и задумаешься, «а не пора-ли?».
— Пора-пора, Никита Романович. Всё расскажи. Хочу знать, что мне от царя можно ждать.
— Ждать, сын, от царя можешь что угодно и когда угодно. А ещё более худшего можешь ждать от Алексея Басманова и его сына Федьки. Сейчас Басмановы вроде в немилость попали, но это до поры до времени. Так уже часто бывало. Отошлёт царь Басмановых, а потом снова призывает. Настя сдерживала его своей болезнью от блуда ибо грех двойной блядити мужу, когда жена на смертном одре.
— Почему мне от них надо беречься?
— Да потому, дурья твоя башка, что не допускает Алёшка Басманов никого к царю ближе себя. И меня от него отодвинул. Так и сказал: «спрячься, чтобы я тебя не видел, ежели с нами в деле не участвуешь».
— В каком деле?
— В таком деле, что девок они ловят и царю привозят. Чуть только титьки у девки под рубахой увидят, они её «хвать», в охапку или в мешок и ко двору в баню. Там царь их и «жарит». Ему девок стали таскать, сразу как только уд у него перестал быть порожним. Лет с тринадцати. К своей женитьбе на Анастасии он уже на девок смотреть не мог. Потому и выбрал самую тихоню, ангела Божьего. Да потом охолонул. Особенно, когда умер первенец. Он её не убил чуть. А она-то в чём провинилась. Сам Басман и утопил Димитрия, ибо думал, что царь погубит царицу. Так бы и случилось, да понесла она после его насилия.
Я слушал с интересом. В таком свете российского государя я не знал. И про Басманова читал только то, что он боярам головы рубил, а про оргии, переходящие в вакханалии рассказов не встречал.
— А ещё завистлив сильно. Ты-то у нас боярин уже, а Федька его пока никто.
Тут мне пришла одна интересная мысль.
— Слушай, Никита Романович, а что если мне метрики поправить. Всё равно я у тебя первенец. Давай мне в метриках лет десять добавим?
— Да как можно? Ты в новиках уже тогда три года ходить должен. И где ты всё это время был?
— А у дедовой родне в Кафе был. По весне как прибыл.
— Зачем это? — нахмурил лицо отец. — Обман — грех это.
— О том ещё Иван Васильевич говорил, когда мне боярство давал, да я не понял тогда. Говорил, что по уму-разуму и виду я взрослый отрок, а посему и боярский чин даден по праву. Там тоже какая-то закавыка, что нельзя отроку младше пятнадцати лет чин при дворе иметь. Думаю, государь поддержит такой ход. Ему нравятся шахматы.