И саму Анну, и замечательного ее нового друга, я остановил буквально в створе ангара: парочка оседлала глайдерный эсоцикл, и уже планировала отправиться в незнаемые дали, но фигура моя, замаячившая в просвете ворот, вынудила приземлить аппарат.

- Ой, профессор! - то ли испугалась, то ли обрадовалась девушка Анна Стогова. - А мы тут, понимаете, собрались…

- Вижу, что собрались, - я выставил перед собой руки. - Вижу, и нисколько не собираюсь мешать вам отдыхать, и даже нарушать ваших планов. Мне требуется, как это… - Я вспомнил советское слово: - Konsultatsia.

- Раз требуется — значит, будет! - ответил мне, почему-то вместо Анны, полуэльф (имя которого ваш покорный слуга, кстати, постыдно забыл). - У нас все равно не было никаких серьезных планов, так что мы с удовольствием (Анна кивнула) поможем Вам в Вашем, профессор, вопросе.

Покраснеть я не могу. Вернее, могу, но под шерстью все равно не видно, поэтому то, что мне стало неловко и даже стыдно, я изобразил прямо на морде: я умею.

- Это действительно всего лишь короткая консультация. Мне, видите ли, стала очень интересна советская история, наука, все это многообразие эмоций, культура и традиция, - сообщил я. И мне нужна помощь. Я всерьез решил выучить sovetskiy jazyk.

Вам приходилось видеть когда-нибудь, как курица хлопочет о своих цыплятах? Нет, речь не о матерых и наглых сволочах, что уже крупнее матери и называются цыплятами по чистому гастрономическому недоразумению. Я сейчас о цыплятах маленьких, желтеньких и в пищу, по невеликой массе своей, непригодных.

Так вот, эти двое принялись квохтать и суетиться ничуть не хуже той самой наседки.

Реакция такая была мне, откровенно говоря, непонятна, но очень для моих целей полезна: я решил использовать ситуацию на всю катушку, раз уж так получилось.

Выяснилось, что интересующие меня услуги советская медицина действительно оказывает. Что есть такой специальный врач — индоктринолог, который помогает не только выучить сам язык, но и усвоить весь немалый корпус связанных с языком понятий, образов, установок и даже стереотипов. Что без элементов этих язык можно только именно что выучить, но никогда — понять. Что, наконец, советская индоктринология развита значительно лучше, чем в мире капитала (ну конечно, кто бы сомневался) и даже выделилась в отдельную дисциплину науки нейрологии.

Вооруженный этим интереснейшим знанием, снабженный сразу двумя (бумажной и эслектронной) заявками и сопровождаемый девушкой Анной Стоговой и (надеюсь, временно) безымянным полуэльфом, я двинулся в администрацию.

Звонок, сделанный со стационарного элофона (личным — взамен утраченного — я, покамест не обзавелся, и даже звонил Рыжей-и-Смешливой через рабочий счетник), подтвердил: администратор Наталья Бабаева пребывает в своем офисе и совершенно замечательном настроении. Момент надо было ловить, и я его поймал.

- Такой услуги в O-Em-Es, конечно, нет, - поспешила немного огорчить некоего профессора администратор Наталья Бабаева, внимательно выслушав, для начала, его пожелания, аргументацию и предложения. - Однако, советская медицина не ограничивается только обязательным пакетом. Единственное что: разрешение на бесплатный курс индоктринологии должен выписать начальник pervogo otdela. Предлагаю отправиться к нему прямо сейчас: по субботам он, как правило, на службе целый день.

Мне стало интересно: отчего все местные, советские, и даже редкие неместные и несоветские, продолжают называть организацию непонятно: то, что название это означает всего-навсего «отдел номер один», мне уже объяснили. Однако, задавать вопроса этого я, конечно, не стал.

Старший майор Транин оказался на месте. Коротко постучав в дверь и получив в ответ внятное «войдите», я обнаружил синелицего товарища в окружении сотен бумажных папок: лежали они на столе, на полу и на всех стульях, снова стоящих у дальней стены кабинета.

В помещении царил загадочный полумрак: проемы широких окон тоже занимали стопки папок, искусственный же свет государственный полицейский, отчего-то, не зажег.

- Здравствуйте, товарищ профессор, - будто даже обрадовался мне старший майор. - Присесть не предложу, сами видите, некуда. Цифровальный день: кормлю демона старыми делами, переносим, так сказать, все в эслектронную форму.

Прямо позади стола, водруженный на невысокую тумбу и не сразу потому замеченный от входа, пыхтел сложной начинкой загадочного вида аппарат: больше всего он напоминал мне устройство, предназначенное для уничтожения секретных и (или) ненужных уже бумаг. Сходство усиливалось тем, что отправленная в нутро аппарата папка с бумагами обратно не появлялась, то ли действительно перемалываемая в труху, то ли отправленная цифродемоном обратно в архив прямо изнутри устройства.

- Работы еще, как видите, непочатый край: буквально, конь не валялся, - сообщил мне чиновник. - Имею намерение сделать перерыв и что-нибудь съесть. Составите компанию? Там и поговорим.