Лорвин внизу покачал головой и отвернулся, уходя по своим делам. Его примеру последовали и остальные, но раньше, чем последний из слуг скрылся из виду, Мортен достиг последней ступеньки и решительно пошел вперед. В комнату без дверей, где в центре виднелась одинокая женская фигурка.

Она стояла спиной к нему. Непоколебимая, неподвижная, словно неживая. Ничто не дрогнуло в ее фигуре, ни когда он сделал шаг к ней, ни когда окликнул, растерявшись:

– Ани?..

Девушка промолчала, как завороженная глядя на черную мглу, захватившую небо над этим миром.

– Мне жаль, что заставил вас ждать, – начал было он, но девушка подняла руку, давая понять, что его оправдания неуместны. И Мортен смолк, остановив себя на полуслове. Не стала говорить и его собеседница.

– Мя-яу! – Сердитому возгласу вторил смачный шмяк, с которым котенок приземлился на пол и со всех своих разъезжающихся от нетерпения лап помчался к задумчивому магу. Запрыгнул ему на ботинок, а после, цепляясь острыми коготками, полез вверх, словно с пола не мог выразить свое презрение и разочарование новоприбывшим.

– Прости, мне немного не до тебя, – тихо извинился Мортен, пытаясь снять с себя котенка, но зарывшиеся в шерстку пальцы не находили холки, словно котенок оказался и вовсе не котенком, так – очередным клубком тьмы, что наполняли этот мир. Вот только прежде, чем окончательно вернуться в истинную форму и слиться со своим хозяином, Нем толкнулся из всей своей некошачьей силы, заставляя глупого владельца обернуться. И, пусть ему не удалось развернуть Мортена, краем глаза тот все же успел ухватить силуэт, скрытый тенями. Тенями в погруженном во мрак Замке.

– Вероятно, у вас есть право здесь находиться и притворяться ею, – заметил Мортен, подходя ближе к игравшей роль девушке и заглядывая в ее лицо. Да, внешне они были практически идентичны, вот только в глазах незнакомки вместо сожаления и тоски, что он находил у Ани, были надежда и предвкушение. Впрочем, они тут же потухли, едва их взгляды встретились. Словно к девушке пришло мрачное осознание: награды не будет.

– Вернемся вместе… – Она предприняла последнюю попытку достучаться до вновь обретшего решимость Мортена, но он не дал даже себя коснуться.

– Уходи, но я останусь и дождусь мою госпожу.

– Иди, – вторил его словам шепот тьмы. И, поникнув, Миера ушла, присоединяясь к остальным Теням, ожидавшим исхода этой встречи.

– Моя госпожа… – Он обернулся к средоточию Теней. Каким-то чудом, не иначе, разбирая среди них знакомое лицо. – Ани…

Одно это слово, а может, его улыбка, обращенная к ней… Тьма сгустилась, обретая знакомые черты, искаженные маской отчаяния.

– Уходи, – прошептала девушка, отступая на шаг и пряча лицо в ладонях. – Все равно, что скажут остальные. Уходи! – Ее шепот был сродни крику. – Я тебя отпускаю! – Слова утонули во всхлипе, а сотрясающаяся фигурка в его объятиях. – Несмотря ни на что…

– Я больше не уйду, – придерживая ее за плечи, заглядывая в полные отчаяния глаза, пообещал Мортен. – Не уйду, несмотря ни на что.

Быстрый поцелуй в лоб, каким награждают детей, заставил Ани замереть от удивления.

– Это мое решение. Только мое. И вам придется с ним смириться, моя госпожа. – Мортен позволил себе улыбку, чувствуя ее замешательство. – Я остаюсь. Благодаря или вопреки вашей воле, но здесь, подле вас, мое место.

– А твоя свадьба?.. – неуверенно напомнила Ани, боясь поверить в искренность чужих слов.

– Прощальный подарок. – Грустная улыбка тронула губы Мортена. – Большего я не смог бы сделать для их семьи. – И почти без перехода: – Ты меня простишь?

От этого «ты» Ани вздрогнула, как от признания.

– А ты меня?..

Она избегала смотреть на него, молясь, чтобы он соврал, или промолчал, или… Но жить в постоянном раскаянии наверняка хуже, чем с головной болью.

– Почти простил, – признался Мортен. Ани нахмурилась и не без осуждения посмотрела на собеседника. Ведь раньше он уже говорил ей о прощении, и вот… – Я готов простить тебе все за одну лишь малость.

Он склонился так низко, что задевал губами кончик ее уха.

– Все что угодно… – выдохнула девушка, растворяясь в серых глазах напротив.

Поцелуй получился на редкость мягким, очень осторожным, словно в первый раз. И так же закономерно перерос во второй, третий…

А небо менялось. Заблестели искорки звезд, расчерчивая темное полотно яркими бликами. Они срывались с места, проносились над головами притихших после прошедшего шторма обитателей Лабиринта, дарили надежду на исполнение заветного желания и под удивленными взглядами вновь взлетали вверх и взрывались тысячами осколков.

– Кажется, вот-вот в Замке наступит утро, – пробормотал себе под нос Лорвин, глядя на светопредставление в небе.

– Еще скажи, что не рад, – икнув, заметил… Иерг, разминая плечи и вздыхая над сломанным крылом. – Не мог меня аккуратнее нести?

– Не мог. – Голос полуэльфа заледенел.