– Конечно, – оскалилась девушка и спустилась с последней ступеньки амфитеатра. Бинт, казалось, сам скользнул ей в руки, и, чуть размотав его, Ани улыбнулась. Оценила, какой прочный ей достался перевязочный материал, и, на мгновение забыв, что на них направлены взгляды замерших в предвкушении ее позора адептов, перехватила бинт совсем не так, как полагалось для перевязки, скорее для иммобилизации. Окончательной и бесповоротной.

– Вас и бинт держать не научили? – притворно удивился Далис. Ани разжала пальцы, взглядом давая понять коллеге, что думает о его играх.

Увы, как она ни старалась, доставить серьезных проблем воплощению не смогла. Даже вырванные волосы коллега ей благодушно простил, лишь заметив во всеуслышание, что данной адептке еще практиковаться и практиковаться, и лучше на ком-то бесчувственном и бессознательном, тогда больше шансов сохранить собственную шевелюру в неприкосновенности.

Услышав такое, Ани мстительно выдрала еще пару волос, с удовлетворением отмечая, что сокурсницы пропускают слова нового преподавателя мимо ушей, а вот за местами, куда падали невинные жертвы ее раздражения, смотрят внимательно и почти с любовью. Определенно, в уме просчитывая, сколько придется заплатить за зелья привлекательности и нельзя ли будет задействовать тяжелую артиллерию. Все же волосы – штука куда более надежная, чем ложечка.

К всеобщему разочарованию, светлый не отличался рассеянностью и, когда Ани закончила издеваться над волосами ни в чем не повинного воплощения, щелчком пальцев уничтожил все изъятые ею частицы тела. Все, кроме одного пучка, который мстительная коллега не стала сбрасывать на пол, удерживая в пальцах, и теперь купалась в обожающих взглядах сокурсниц. Сомневаться в том, что скоро начнутся торги, не приходилось.

– Благодарю за демонстрацию, – поднимаясь со стула, на котором ему пришлось вытерпеть экзекуцию, заметил светлый. – Теорию вы знаете, а над практикой еще следует поработать. Пока вас можно выпускать лишь на поле боя: раненные едва ли поймут, какие травмы нанесли им враги, а какие остались после вас. Впрочем, ваши коллеги за ближайшие пять лет, полагаю, смогут изменить ваш подход к делу.

Первые ряды передернуло: это наблюдать за мучением ближнего порой весело, но даже представить, что подобным образом могут обойтись с тобой, – тут уж желающих не оказалось, и на Ани посмотрели с тревогой и осуждением.

– Скорее им придется не попадать в ситуации, когда может понадобиться моя целительская помощь, – хмыкнула девушка. – Больше мотивации никому не повредит.

– Не могу не согласиться, – усмехнулся светлый и перевел внимательный взгляд на аудиторию. – Отряд, к которому прикрепляют целителя-недоучку, обычно приходит с минимальными потерями.

– И потери эти – целитель, – пробормотал кто-то себе под нос, но из-за повисшей в кабинете тишины его голос услышали все.

– Верно, – не стал спорить светлый и добавил: – Поэтому, если хотите во время практики дожить до ее конца, тренируйтесь в академии. Это спасет и вас от расправы, и ваших подопечных от мук совести.

Сказать, что слова преподавателя вызвали оторопь среди неподготовленного светлого отделения, значило многозначительно промолчать. Темные же понятливо кивнули, прекрасно понимания, что в случае какого-либо происшествия выживет не самый честный и добрый, а зачастую везучий и прагматичный до подлости, не пожелавший жертвовать собой ради абстрактных высших целей. А там и целителем можно поступиться. Разумеется, после того как тот свой «долг» исполнит и станет для отряда бесполезным. До тех пор можно и потерпеть немного.

– Продолжим, – выждав, пока удивление его словами схлынет, сказал Далис и предупредил: – На следующем занятии будет первый зачет по иммобилизации. Два теоретических вопроса и практическое применение повязки из первого вопроса.

– А второй теоретический момент?

– Будет для вас сюрпризом, – отрицательно покачал головой мужчина и распорядился: – Открываем конспекты. Оставшееся время уделим лекции. Записываем: «Основные виды стабилизирующих заклинаний…»

Под мерный скрип перьев Ани зевнула и, благодарно кивнув Доминике, подсунувшей ей чистую тетрадь и чернильницу, заскрипела вынутым из-за уха пером.