Алиас одобрительно кивнул, но не ушел. Вероятно, решил оказать услугу коллеге и провести разъяснительную беседу и с его подопечными. А там и до конфискации чужих волос, проданных с чудовищной наценкой, того и гляди дойдет.

Нет, все же боги на стороне Светлейшего.

Ани неодобрительно качнула головой и поспешила скрыться за дверьми своего блока. Царившая здесь тишина и полное отсутствие посторонних дарили Ани умиротворение. Она упала в кресло их общей гостиной, закрыла глаза, отрешаясь от мирского шума, но не стала уходить на грань. Увы, на границе, как и в собственном замке, для нее было куда больше звуков, чем здесь, за закрытыми дверьми.

Вернувшаяся Доминика на цыпочках, стараясь не потревожить госпожу, прошла в их спальню и уселась за столом, полностью отдавая себя учебе. Ани не нужно было видеть, чтобы знать: ее подопечная, покусывая перо, размышляет над эссе для магистра Маленвера. Увы, менталист любил выворачивать мозги адептам не только во время занятий, но и после них, заставляя ковыряться в собственных поступках и причинах, на них повлиявших.

Правда, Ани сомневалась, что маг читает адептские опусы, так как сама она сдавала чистый лист, сложенный вдвое, или с одним единственным словом – «хочу». Впрочем, раз за разом наблюдая, какой серьезной становится Доминика, а после – как расслабляются ее плечи, словно сбросившие непомерную тяжесть, Ани и сама начала думать о том, чтобы отнестись к заданию по-людски.

Час пронесся быстрее, чем она того хотела. И, заглянув к Доминике, чтобы убедиться, что та все еще корпеет над эссе, Ани направилась в главный корпус.

Коридор, как и холл, был пуст. Старшие курсы пропадали на занятиях, младшие – занимались домашним заданием, коменданты тихо переговаривались у себя. Правда, порой их вопли все же прорывали тишину, давая призракам шанс узнать, кто сегодня из магов будет дежурить ночью.

Холодный ветер вовсю властвовал в парке, срывая пожелтевшие листья и бросая их под ноги одиноким прохожим. Пожухшие, оторванные от ветвей и обреченные на медленное превращение в прах, они устилали дорожки. Шорох, с каким листья напоминали о себе, был подобен прощальной песне – последнему отголоску лета перед жестокой зимой.

Ани остановилась, неожиданно для самой себя находя приятное в будоражащем слух шорохе. Присела на корточки и, удивленно хмыкнув, подняла пару больших желтых листьев, еще не успевших расстаться с последними признаками жизни. Как некоторые из ее слуг, такие же выброшенные ей под ноги души, всеми силами цепляющиеся за более ненужные привычки.

Проснувшийся Нем завозился в кармане, требуя внимания и еды.

– Потом, – бросила ему Ани, окружая темный комочек первозданной тьмой, отчего котенок сыто икнул и вновь растянулся в своем укрытии во всю длину. Да уж, не догадайся она вытеснить его на границу, кто-то бы обязательно заметил, как оттопыривается на ней форма.

Гул часов на главной башне ученического корпуса дал понять, что она опаздывает. И следующие несколько минут Ани, как нашкодивший ученик, стремглав бежала по мокрой плитке, чудом и собственным благословением ни за что не зацепившись. Мрамор оказался не столь благодушен, но девушка все же добралась до дверей кабинета куратора. Взлохмаченная, раскрасневшаяся, с растянутой, как ей показалось, лодыжкой, требовавшей посещения целителя, и жутко довольная.

– Вы опоздали, – заметил магистр, открывая дверь прежде, чем Ани успела постучать. Цепкий взгляд прошелся по всей ее фигуре, отмечая и порывистое дыхание, и красноту щек, и лихорадочно блестящие глаза. А уж когда Ани, припадая на левую ногу, прошла мимо него, раздражение темного исчезло, как и не было.

– Присаживайтесь, – приказал он, указывая на свое кресло, и Ани не стала спорить. Во-первых, ей было жаль свое воплощение, пострадавшее из-за нерадивой хозяйки, наслаждавшейся собственным опозданием. Во-вторых, стоило темному увидеть, насколько она торопилась, его взгляд смягчился и больше не казался родственником раскаленного железа, коим собирались клеймить преступника.

– Вам следовало быть внимательнее, – заметил магистр, касаясь холодными пальцами ее лодыжки. От Ани не укрылось, что он не просто поглаживал кончиками пальцев ее кожу, но и пытался избавить ее от боли и ушиба. И, видя такое активное желание ей помочь, девушка не могла ему сопротивляться.

– Я торопилась к вам, – призналась Ани, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за лицом собеседника. Мимолетная улыбка тронула его губы, но в следующий миг исчезла как не бывало.

– Ваша тяга к знаниям весьма похвальна. Однако если она и дальше будет приводить вас к целителю…

– Отправите на курсы кройки и шитья? – нахмурившись, припомнила Ани их знакомство.

– Уж там вам делать точно нечего, – покачал головой темный, выпрямляясь, и усмехнулся: – Разве что пальцы вам лишние или у вас есть запасные?

– Увы, только эти, – не поддалась на провокацию Ани и уточнила: – О чем я должна вам поведать, чтобы вы поставили мне отработку?