– Эти двое не станут проблемой, – подумав, заметил Светлейший. – Значит, остающийся, наконец, нас посетил.

– Надолго ли? – Ани была настроена не слишком оптимистично. – Мне не доводилось лично встречать его раньше, но…

– Никаких но. – Кардалис порывисто поднялся. – Сам он не сможет миновать все Врата и вернуться обратно. Куда ты его отправила?

– К остальным мятежникам, – усмехнулась Ани. – Он один из них, пусть разделит и их бремя.

Светлейший недовольно сощурился, но промолчал. Он будто знал что-то такое, что должно было изменить решение коллеги, но передумал говорить. Виной ли тому были посторонние или тайна была слишком неприглядна, чтобы открывать ее, но Кардалис промолчал.

– Пусть так и будет, – поняв, что все взгляды сосредоточились на нем, поспешно согласился Светлейший и поднялся, будто больше тем для обсуждения не осталось.

– Прошу простить мою дерзость, – Анвентар посмотрел на решившего покинуть собрание Великого, – но что будет с пострадавшим? Мне доложили, что юноша жив, хоть и не приходит в сознание…

– Что угодно, – усмехнулся Светлейший, на лице воплощения отразилась брезгливость. – Этот мир только выиграет, если потомки Исчезнувшего уйдут навсегда. Но, увы, – Кардалис обернулся, – не в моих силах даровать мальчишке быструю смерть.

– А жизнь? – вопрос сорвался с губ молчавшего все это время менталиста.

– А жизни недостоин никто из его потомков, – заключил Светлейший. – Закончи начатое, мальчишка лишний в этом мире.

– Это уже мне решать, – хмыкнула Ани, проводив коллегу долгим взглядом. Тот ушел, не оглядываясь, словно разговор исчерпал себя. Впрочем, для Светлейшего так оно и было: здесь свое слово он сказал, теперь следовало навестить потомка, убедиться, что тот по-прежнему верен ему всецело.

– Вы убьете Фьера? – первым нарушил повисшее с уходом Великого молчание магистр Маленвер.

– А ты решишься мне помешать? – Ани чуть наклонила голову, недобрым взглядом награждая светлого. – Или предложишь сделать все за меня?

– Если вы позволите…

– Нет, – отрезала девушка. Качнулась вперед и прошла сквозь стол, меняя реальности в мгновение ока. – Вы, мой дорогой магистр, слишком самостоятельны, если не сказать самонадеянны. Угадайте, кого я видела сегодня в городе в полном душевном здравии? И никаких проблем с даром: он даже чуть подрос от столь интенсивного использования. Нарушил мою волю однажды, что помешает тебе повторить содеянное?

– Я не нарушал данного вам слова, – спокойно, будто выдерживать недовольный, пронизывающий до глубины души взгляд высшей сущности было в порядке вещей, сказал менталист. – Вспомните, о чем мы говорили.

– Она меня не помнит? – уточнила Ани, останавливаясь на расстоянии вытянутой руки от светлого. Так, чтобы он чувствовал исходивший от нее холод. Чувствовал и готовился ощутить его внутри себя. От вновь повысившегося фона осветительные артефакты начали сбоить, то погружая помещение в кромешную тьму, то вспыхивая ослепительным светом. Взмах руки – и все они пришли в негодность, оставляя кабинет начальника управления во власти тьмы. В прямом и переносном смысле.

Маленвер слышал, как герцог, не покинувший кабинет следом за Светлейшим, отступает на шаг, но сам остался недвижим. После того, что он услышал, сомневаться, что божественный покровитель не вступится за его грешную душу, не приходилось.

– Молчишь? Не желаешь объясниться? – Маленверу казалось, что он чувствует чужое дыхание на своей коже, вот только он лучше иных знал: Ани-Арли не дышит, как нормальные люди, не нуждается в сне или отдыхе, и… не прощает.

– В играх богов я всегда буду на стороне людей, – хрипло выдохнул магистр, считая про себя секунды. Что ж, он был готов расстаться с жизнью уже давно, окончательно смирился с неизбежным, выполняя все, что обещал Темнейшей, но стирая глупой и заносчивой адептке память о столкновении с богиней, чтобы собственное вбитое в сознание Ларзан условие не могло сработать. И теперь стоял, вглядываясь во тьму, без единого проблеска света, и ждал. Умирать прежде ему не доводилось, а рассмотреть, что его ждет по ту сторону границы, в сознании Мортена не удалось.

– Ваше Темнейшество… – Между ним и, казалось, осязаемой тьмой оказался герцог. – Я прошу снисхождения для этого человека.

– Разве у тебя осталось такое право? – Насмешливый голос звучал отовсюду, но Маленвер удержался от желания обернуться, оставаясь на месте и глядя поверх плеча неожиданного заступника. Надежда? Почувствовал ли он дуновение этого сводящего с ума ветерка? Отнюдь нет. Едва ли люди могут повлиять на решение жестоких детей, не обремененных привязанностями.

– Нет.

– Так отойди. Твоя жизнь – подарок Маргарите, а я не люблю забирать собственные дары.

– Тогда дайте и ему шанс…

– Возвращайся домой. – Тьма сгустилась напротив, собираясь в едва различимый в лунном свете силуэт девушки. – Тебя позвали, чтобы ты успокоил трясущегося мальчишку за стеной. Не для советов.