– Ты знаешь ответ, – тихий отзвук чужих слов коснулся его ушей. Мужчина поднялся, откладывая книгу, где скупые линии пытались передать незнакомое лицо его покровительницы. Обернулся, но никого не увидел.

– Вы не покажетесь?

Ани хмыкнула, проявляясь прямо за его спиной, на столе, рядом с раскрытой книгой. Неодобрительно качнула головой, разглядев одно из своих изображений, и хлопнула страницами.

– Не лучший рисунок, – протянула она, не глядя на бывшего слугу. – А Адриан – мстительный ублюдок.

Злая улыбка коснулась ее губ, но быстро померкла, стоило заметить, как торопливо сокращает расстояние между ними Мортен.

– Не подходи. – Она вытянула вперед руку, обозначая невидимую границу. – Нельзя ближе.

– Ради моей безопасности? – вдернул брови мужчина, тем не менее останавливаясь в шаге от неожиданной, но долгожданной гостьи.

– Ради моей уверенности, что ничего не случится, – скривилась Ани. – Подожди немного, скоро я уйду и более тебя не потревожу, – тоскливо призналась девушка, старательно игнорируя собеседника. Она смотрела куда угодно, лишь бы не на него. И это давалось с трудом, с таким трудом, что метка источника, чудом закрепившаяся на ней, пылала все сильнее, насыщаясь силой и страданием. – Ты не ожидал этого, верно? – проговорила Ани. Не для Мортена, замершего и внимавшего каждому ее слову, но для обреченного чувствовать чужие эмоции, как свои. Виновного. Увы, призванный причинять боль – причиняет ее всем без исключения.

– О ком вы говорите? – Мортен вмешался в обращенный к пустоте монолог.

– Люди о них уже не помнят, – протянула Ани, обнимая острые коленки. В этот момент она казалась Мору удивительно хрупкой, нуждающейся в защите от злого мира, но в следующий миг лицо воплощения изменилось. Злая, мстительная улыбка исказила черты печальной девы, и тут впору было отшатнуться от страшного видения, но мужчина не дрогнул. – Только боги порой навещают обреченных, рискнувших бросить вызов миропорядку и погубивших того, кто в них верил. Увы, – лицо Ани вновь приобрело прежнее, отмеченное страданием выражение, – это все, что позволено знать живым. И все, что я могу тебе поведать.

Метка вспыхнула, получив положенную плату, и сгорела в чистой силе, что составляла основу воплощения, так и не вернув девушку к исходной точке.

– Зачем вы пришли, Ани? – тихо, если не сказать обреченно, спросил Мортен. И Ани первый раз за всю их недолгую беседу подняла на него взгляд.

– Я слишком хотела тебя увидеть. А Адриан жаждал моих страданий. Мы оба получили желаемое. И оба остались недовольны.

– Чем?

– Мне недостаточно только смотреть, – тихо призналась Ани, не моргая и не отводя взгляда от лица того, кого, казалось, не сможет забыть никогда. – А он был бы рад увидеть, как я страдаю, но способен делить одни лишь чувства. И то совсем недолго.

– Я был бы рад разделить с вами все, что возможно. Пусть и на краткий миг, – признался Мортен. Он чувствовал себя странно. Будто не был единовластным хозяином своего тела, словно в нем был кто-то еще. Как еще он мог объяснить свои последние слова? Впрочем, даже осознав, что и кому он говорит, мужчина понимал, что не откажется от этих слов.

– Краткий миг – человеческая жизнь, – будто убеждая саму себя, отозвалась Хозяйка Замка. – Я буду ждать, сколько потребуется. А ты – живи. Это все, чем я могу отплатить за верность.

– Вернуться сюда – это было моим решением? – Крутившийся на языке вопрос вырвался непроизвольно и словно выбил весь воздух из шатра. Повисшее молчание не нарушалось даже дыханием.

– Моим, – призналась сидевшая на столе девушка. – Это было только моим решением. Так должно было быть лучше для всех.

– Но не стало.

– Не стало.

– И вы снова хотите уйти, решив за нас обоих?

– Такова наша природа, – безумный смешок сорвался с губ Ани-Арли. – Такими вы нас создали. – Ее голова склонилась набок, а глаза залила тьма. – Такими хотели видеть. – Она начала смеяться. – Таким поклонялись…

Она откинула голову назад, и злой смех наполнил шатер. А вместе с ним пришла и тьма. Внезапный хлопок совпал с исчезновением света, рапортуя о смерти осветительного артефакта. Но резкий звук не в силах был оборвать становящийся все более громким смех.

Ани смеялась, безудержно, зло, жутко в своей неестественности. И тьма становилась гуще, острее, заполняя собой все пространство, обжигая легкие, царапая кожу. Не имевшие никакой защиты вещи рассыпались в труху, заколдованные трескались, приходя в негодность, и прахом слетали на пол.

– Вон отсюда, – приказал знакомый голос, но Мортен не успел понять, кто рискнул вмешаться. Впрочем, тайной это оставалось пару секунд. И, лежа на земле в нескольких шагах от рассыпающегося шатра, мужчина видел ослепляюще яркую вспышку света. А после – все стихло. Только кровь на губах и усеянная прахом земля на месте их шатра свидетельствовали о ночном визите.