— Там темно и страшно, можно я не буду выходить? — заявила третья дамочка, самая маленькая, с длиннющим хвостом на затылке; она выглядывала из люка, вертела головой, но выходить не спешила.

— Если и спишь, то и мы тоже, — пробормотал Ричардсон, и встал в полный рост. — Эй! Девы!

Самая маленькая тут же спряталась, но две другие даже не вздрогнули, и это показалось мне странным.

— О, мужик, — сказала кудрявая. — Скучно не будет. Еще бы пива банку-другую.

— Они ненормальные? — спросил Вася.

— Или обдолбанные, — поправил его Ингвар, и я мысленно с ним согласился.

— Спокойно, никто не причинит вам вреда, клянусь мошонкой страуса, — Ричардсон шел к женщинам неспешно, руки держал на виду. — Вы вообще кто такие и как тут оказались?

— Мы — всегалактически известная группа «Балда»! — заявила первая, выпятив груди так, что ее комбинезон не лопнул только чудом. — Тан-дан-дан-дун-дун! Тва-твау-вауууууууу! — и она изобразила гитарный проигрыш, помотав рукой у коленей.

Маленькая снова выглянула из люка, кудрявая уперла руки в бока и сообщила:

— Летели мы, значит. На гастроли. Потом что-то взорвалось. Мы забрались в челнок. Упали сюда… куда? Мужик, у тебя пиво есть?

Нет, это точно сон — в самый центр охраняемого полигона черт знает в каком углу космоса шлепается челнок, из которого вылезают три сексуальные, накуренные музыкантши?

— Хватит болтать! — донесся крик. — Забирай их! У нас компания!

— Девы, меня зовут Ричардсон, — комотделения в этот момент ухитрился звучать вежливо, даже галантно, и это несмотря на упомянутую ранее мошонку страуса. — Проследуйте за мной.

Ветер на мгновение стих, и я уловил донесшийся издалека неприятный скрежет.

— Услышали, сучары, — пробормотал Вася.

Они шли с востока и с севера, пробирались между кубами и выныривали из-за ближайшей башни — высокие, качающиеся столбоходы, и приземистые, ковыляющие безголовцы. И траектории их сходились в той точке, где из песка огромным фаллосом торчал спасательный челнок.

— Куда? Ты кто? Полиция? — первая барышня нахмурилась. — Мы не любим полицию! Пошел в жопу!

— О, да он и правда с оружием! — вторая наконец разглядела, кто именно встретил их в песчаном негостеприимном мире: шлем, броник, автомат, берцы, прямо воплощение воинственности. — Мы ненавидим солдат! Мы за мир! Убирайся отсюда, грязная скотина!

Маленькая пискнула и опять спряталась.

Вот нам повезло — эти бабы еще и пацифистки.

— Я уберусь, но вас тогда порвут на части аборигены, — сообщил Ричардсон уже менее галантно.

— Где мы⁈ — рявкнула кудрявая. — Что происходит⁈

Объяснять было слишком долго, так что комотделения не стал и пытаться.

— Ко мне! — приказал он. — Эвакуируем гражданских в тыл!

— Наш челнок является территорией Роденского эквината! И нога грязного вооруженного цисгендерного патриархального мужика никогда в него не вступит! — верещала первая дамочка, перекрикивая завывания ветра, но ее никто не собирался слушать.

Разве что Фернандо, который наверняка пускал слезы умиления.

— Макунга, Творвальдссон, хватайте вот эту! — Ричардсон указал на кудрявую. — Нагахира, Симон — вторую!

— Почему не я⁈ — разочарованно воскликнул Эрик.

За нашими спинами затрещали одиночные выстрелы, пули залягзали о железо — это первое отделение встретило врага. Наверняка рожденные полигоном твари замедлили ход, пытаясь сообразить, откуда по ним стреляют, ведь они не видели нас, только челнок и вылезших из него девчонок.

Интересно, а куда мы баб спрячем?

— Пошли в жопу! — заорала первая, а кудрявая попыталась заехать кулаком в нос Васе, но он перехватил ее руку.

— Серов, Сыч — наверх! На вас мелкая! — продолжал командовать Ричардсон.

Взбежать по мягкому надувному трапу, предназначенному исключительно для скатывания — не самая банальная задача. На первом же шаге я поскользнулся, и едва не упал мордой вниз, более умный Сыч ухватился за бортик и полез вверх.

Маленькая девушка почему-то больше не пряталась, лишь таращилась на нас, приоткрыв пухлые губки. Фигура у нее была поскромнее, чем у товарок, но для любителей стройных красоток — самое то, и еще она восхитительно, буквально призывно дрожала, и эта дрожь рождала в моем мужском организме не предусмотренные ситуацией реакции.

Вася и Ингвар тем временем тащили прочь кудрявую, та билась в их руках и лягалась, точно сбесившаяся лошадь. Нагахира и Симон пытались справиться с ее подругой, но та ухитрялась выворачиваться, да еще и визжала так, что уши болели наверняка и у безголовцев. А те вместе со столбоходами подступали, не обращая внимания на стрельбу, и до ближайших оставалось метров пятьдесят.

Бардак творился первостатейный, очень шумный — самое то, что нужно для маленькой, секретной операции.

— Иди сюда, не бойся, — сказал Сыч, оказавшись наверху трапа.

Я отстал от него буквально на пару секунд, когда индеец уже взял девушку за руку, не сцапал, а именно взял.