Поэтому я оставил Аллу в «Победе», а сам отправился в «крест». Но там меня ждала легкая идиллия, приправленная большим количеством пива и партией в преферанс, которая была в самом разгаре — Стас и его сосед, который по какой-то причине тоже пока не отчалил до родных краев, противостояли парочке старшекурсников. От выпивки я отказался, пятому в «пуле» делать было нечего, поэтому я дождался конца очередной раздачи и вызвал Стаса в коридор. У него всё было отлично, последний экзамен он сдал сегодня, как раз в то время, когда мы с Аллой общались с капитаном-следователем, уже купил билеты на поезд до своего города, и собирался уехать из Москвы завтра с утра. Прикинув количество пенного напитка, который они запасли, я успокоился — эти ребята явно планировали сидеть всю ночь — и лишь поздравил Стаса с успешным окончанием сессии и посоветовал поставить пару будильников, чтобы не проспать отправление.

Настроение у меня после этого слегка нормализовалось, и домой мы ехали под песни военных лет, которые поставили редакторы радиостанции «Маяк»; в обычной обстановке я советское радио не переносил. Алла спорить не стала — да ей, кажется, в целом нравилось кататься под музыку, причем всё равно какую.

И лишь у самого дома у меня снова потянуло живот — на площадке у подъезда стояла черная «догонялка», а я знал только одного человека, который катался на этом раритете, как на обычных «Жигулях». То есть Валентин был у нас в гостях — но позвонить из общаги в нашу квартиру я не додумался. Да и выглядело бы это очень и очень глупо.

* * *

Они все сидели на кухне — Валентин, отец Аллы и Елизавета Петровна — и о чем-то беседовали. Впрочем, никаких бутылок на столе не было — только чайные чашки, нарезанный торт «Столичный» и бутерброды, которые хозяйственная бабушка сотворила из купленной нами копченой колбасы. При нашем появлении они все столпились в коридорчике — и какое-то время молча наблюдали, как мы заносим весь свой немаленький багаж. Сразу нас ни о чем не спрашивали, а отец даже помог с чемоданом Ирки. Вещи мы не разбирали — и сил не было, и незачем.

— Где это вы прибарахлились? — всё же поинтересовался Валентин.

— У нас в общаге… в моей бывшей общаге, — ответил я. — И это не наши вещи, их надо будет отдать. Я вас искал, кстати… подругу Аллы убили.

Наступила звенящая тишина — никто, кажется, не был в состоянии проронить ни слова. Алла какое-то время выдерживала эту паузу — а потом всё-таки разрыдалась и убежала в большую комнату. Я не стал её останавливать; она целый день держалась молодцом и имела право на небольшую порцию обычной женской слабости.

Я обвел взглядом всех присутствующих и решил ничего не скрывать.

— Там очень мутная история… милиция расследует, конечно, но пока даже подозреваемых нет. Нас допрашивал следователь, и, надеюсь, теперь у них появится пара зацепок… скорее всего, это как-то связано с той бандой, которая у нас тут орудовала. Вернее, с теми из них, кто сейчас на свободе. Впрочем, там сложно…

— Так… ничего не понятно, — констатировал Валентин. Отец Аллы и бабушка были с ним полностью согласны. — Не возражаете, если я у вас ещё немного задержусь? Тогда давайте вернемся на кухню, и этот молодой человек, — он особо выделил это выражение, напомнив мне о том, кем я являюсь на самом деле, — всё же расскажет нам, что случилось.

Мой рассказ много времени не занял. Мне, конечно, пришлось пояснять, кто такая Ирка — про неё знала только Елизавета Петровна. Но затем всё встало на свои места.

— Что ж… понятненько, — Валентин привычно побарабанил пальцами по столу. — А вещи?..

— Этой девушки убитой, — пояснил я. — Передадим матери, иначе их бы там растащили… общага же. Только там сложно — её семья живет далеко, думаю, им надо помочь, чтобы они сюда прилетели. И с перевозкой тела тоже…

Отец Аллы одобрительно кивнул.

— Хорошее дело, — сказал он. — Поможем, конечно… но вообще страшное дело — вот так ребенка терять. Я, кстати, билеты на футбол нам с тобой купил… — добавил он невпопад и смущенно замолчал.

— Какой футбол? — недоуменно спросил я, совершенно не понимая, в какую сторону сворачивает этот разговор.

— Нормальный, ЦСКА с «Нефтчи» завтра играет на «Динамо», — ответил отец. — Надеюсь, наши выиграют…^[2]

— Но… — начал было я.

Но тут Валентин, который стоял позади, как-то ловко проскользнул между Александром Васильевичем и Елизаветой Петровной, оказался рядом со мной и крепко обхватил меня за руку чуть повыше локтя. Я осекся и посмотрел на него.

— Мы тоже поможем с делом этой девушки, — твердо сказал Валентин. — И матч замечательный, думаю, его стоит посмотреть. Но это… это, думаю, пока потерпит. Егор, вообще-то я заехал к тебе. Разговор есть. Давай попросим прощения у хозяев и прогуляемся?

Разумеется, отказаться я не мог.