«Вы оба не против того что я буду здесь стоять и смотреть на происходящее» — мысленно, очень сильно пожелал Гном, для надежности поочереди посмотрев пулеметчикам в глаза.

— Я просто посмотрю, я не буду вам мешать, — уже в слух спокойно произнес он, хотя сердце от волнения так и норовило выпрыгнуть из груди. Первый сознательный опыт, как-никак.

— А знаешь, — сказал один пулеметчик — чуть выше самого Гнома и сноубордистскими очками на лице, — места тут не дофига, но поди не будет мешать.

— Да, наверно не будет, — согласился второй — тоже не высокий, но с огромной меховой шапкой на голове и теплой маской на пол лица, — но гражданским здесь находиться нельзя, так что сиди тихо и сильно не отсвечивай. Понял?

Гном кивнул и обернулся на север. Рядом лежал добротный бинокль. Взял его, приложил к глазам и сквозь кривые ветки бурелома уставился в даль. Туда, где уже виднелась обширная снежная завеса через которую широким ручьем тянулась вереница заражённых. Некоторые, особо ужасные на вид твари, вырвались далеко вперёд от основной массы. Определить точное количество и тем более качество отдельных зараженных, было сложно — расстояние их разделяющее оказалось приличным. Километра два, может быть даже два с половиной. Но одно Гном понимал точно — битве быть, ведь эта орава неслась прямиком к стене стаба, так что открыть огонь из всех орудий рассредоточенным по позициям бойцам все равно придется.

— Дай-ка бинокль, паря, — потребовали сзади.

Гном слышал что мертвяки не очень любят наведываться на стабильные кластеры, ведь на них не происходят перезагрузки, следовательно и свежего беспомощного мяса не прилетает. Жрать там нечего, а еда, это единственное чего тварям вообще нужно от этой жизни. Нет, иногда они все же сюда забредают и тогда, в дело вступают многочисленные патрули, а с залетными тварями у них разговор короткий.

— Через пятнадцать минут самые шустрые уже будут здесь, — сказал солдат в меховой шапке, вернул бинокль Гному и передернул затвор пулемета вгоняя в ствол первый патрон в ленте, — готовь глаза мужик и заткни уши — сейчас будет весело!..

Ветер завывал как сумасшедший. Своим ледяным дыханием он проникал под одежду, игнорируя даже термобелье заставляя людей дрожать всем телом. Снегопад усиливался и это было очень плохо — видимость становилась все хуже с каждой минутой, а значит и попадать в цель, да ещё и по движущейся с ненормальной скоростью мишени, для бойцов стаба будет большой проблемой.

С замиранием сердца Гном наблюдал за приближением небольших групп или одиночных тварей к стене деревьев, отделяющую стаб от соседнего кластера. Их издали немного пощипали минометы, но тварей было так много, что особого урона это войско не получило.

Гном стоял позади пары пулемётчиков и старался не сводить с тварей глаз, дабы в следующий момент не потерять их из виду между деревьев или в глубоком снегу. Хотя это было бы сложно сделать даже нарочно, ведь хруст ломаемых деревьев стоял такой, что и глухой бы сориентировался.

Пулемет заработал как только первые твари достигли дистанции достаточной для уверенной стрельбы. Тратить дорогостоящие патроны в пустую никто не хотел — от каждой такой «молочной» пули могла зависеть чья-то жизнь. Да и ленты, наверное выдавались под запись или гильзы потом сдавались куда следует. Иначе не чистые на руку вояки могли банально продать их в соседнем стабе или ещё куда турнуть — кто его знает? Отчётность в военном деле просто обязана иметь место быть.

Грохот стоял просто невыносимый! Гном изо всех сил затыкал уши пальцами, норовя отморозить на ледяном ветру руки без перчаток, но по-другому было никак. Беруши ему не выдали, а оглохнуть в самом рассвете сил не хотелось. Едва не проявив малодушие, Гном все же остался в гнезде, сжал зубы, терпел, наблюдая за схваткой между раскаленным свинцом и прочной природной броней развитых заражённых.

Первыми до стен добрались самые развитые, а следовательно самые прыткие из заражённых. Гном их пока очень плохо различал по внешним данным и названиям, но из комментариев пулемётчиков кое-как складывал картину происходящего.

— Два рубера на три часа! — кричал один мужик другому, — скоро до стены доберутся!

— Да, мля, вижу я! — сжав зубы и выдавая длинные очереди, от которых вся вышка ходила ходуном, отвечал пулеметчик в шапке ушанке, — уже четвертого мертвяка снял!

— Сука, поднимается! У него что, жизни дополнительные есть⁈ Откуда их вообще столько взялось⁈

БУ-М-М!!! БУ-М-М!!!

Мощный взрыв прозвучал откуда-то слева, а следом за ним ещё один чуть правее. Сработали растяжки или мины, коих, как знал Гном, за периметром стены установлено не мало. Это самая крайняя линия обороны — рассчитана на слишком хитрых тварей, сумевших обойти патрули и подобраться почти в плотную к самой стене стаба.

— Снял! Красава! — радостно кричал мужик в очках для сноубординга хлопая другого по плечу.

— Смотри в бинокль, я кажется ещё одного мертвяка видел!