— У меня есть некоторые подозрения, — сказал первый. — Но ты же наверняка их не подтвердишь… Ну и ладно. Такое впечатление, что боятся, будто этот парень может сбежать. Кстати, буквально десять минут назад приходили медики, чтобы подлечить его, а то он, говорят, с такими ранениями, что и подохнуть может. Они, кстати, ещё там.

— Прошлому пленнику удалось сбежать, — резонно заметил Усаги. — Потому в проверках нет ничего особенного. А ирьёнины — это хорошо. Он не должен умереть раньше времени.

— Ну, не знаю, — не согласился первый охранник. — Если он настолько опасен, то, может, кончить его — и дело с концом? А то вдруг сбежит ещё.

— Сбежит, скажешь тоже. Да там, небось, фуин столько напихано, что даже биджу удержат, — подхватил второй. — Плюс — приходили устанавливать камеры наблюдения. Похоже, там держат кого-то уровня Саннинов.

— Ну так что, мы ещё долго языками чесать будем? — проворчал Усаги, стараясь показать раздражение. У него хорошо получалось имитировать нужные эмоции. Возможно, если бы его судьба сложилась иначе, он мог бы стать отличным актёром. — Я устал, как собака, хочу выполнить приказ Сандайме, доложить и идти на боковую. Уже вторые сутки без сна.

— Ладно-ладно, — поднял руки охранник. — Не кипятись, мы, знаешь ли, тоже о полноценном отдыхе можем только мечтать. У меня вон брат в экзамене на чунина участвует, так я весь испереживался. Лучше бы позволили патрулировать Лес Смерти, а то… ай! Ты чего, Воробей? — воскликнул он, потирая ушибленную голову.

— Канарейка, пожалуйста, захлопнись. Человек ждёт, а ты тут о своём брате распинаешься, — недовольно пробубнил Воробей. — Ещё и Хокаге ожидать заставляешь. Совсем с дуба рухнул.

— Не… — протянул Канарейка. — С дуба рухнул Кот, когда подглядывал за куноичи из…

Его излияния опять прервал удар кулака, теперь в бок.

— Всё-всё. Я понял. Где же этот чёртов журнал для посещений…

Вскоре все необходимые формальности были соблюдены, журнал заполнен. Усаги шёл по узким и мрачным коридорам подземелья, что освещались редкими мигающими лампами. Его сопровождал один из привратников — Канарейка. Он что-то болтал о Сове и Коте — оперативниках, что провалили одно из заданий по слежке и получили строгий выговор от Хирузена. Усаги его слушал вполуха.

Изредка им встречались посты шиноби, что при приближении прятали карты и пытались казаться бдительными, несмотря на общую сонливость. Однако, увидев, кто идёт, дежурные тут же расслаблялись и возвращались к своим делам.

— Всё, мне дальше нельзя, — горестно вздохнул Канарейка, когда они спустились на два подземных уровня. — Может, намекнёшь мне, кто там, а? — шёпотом добавил он.

— Запрещено, — отозвался Усаги и твёрдым шагом направился к тяжёлой кованной двери в конце мрачного коридора.

Канарейка повздыхал, да и отправился обратно наверх. Усаги на некоторое время замер прямо перед дверью, пытаясь успокоить мечущиеся мысли. Корневик взял с собой фуин-свиток с плащом Акацуки, чтобы в случае чего можно было отвлечь подозрения от Корня. Он попытался просканировать комнату, где держали Орочимару, однако та была полностью закрыта от внешнего сканирования.

Данзо-сама не даёт невыполнимых заданий, если он что-то поручает, значит, это реально выполнить. И если ему придётся умереть в процессе — так тому и быть. Он с радостью отдаст жизнь за Коноху.

Замков или засовов никаких не было. Он толкнул дверь — и та со скрипом поддалась.

Войдя в тёмный просторный зал, освещённый зеленоватым светом потолочных ламп, он обнаружил, помимо ослабленного и парализованного Орочимару, одного АНБУ и двух ирьёнинов из госпиталя: старика в очках и девчушку лет восемнадцати на вид. Они что-то вкалывали пациенту и снимали швы. При этом чакрой они не пользовались, видимо, из-за подавляющих фуин и выкачивающих чакру цепей на саннине.

— Ты чего здесь делаешь? — спросил анбушник.

Усаги не ответил. Он осмотрел комнату пристальным взглядом на наличие ловушек, однако ничего не нашёл. Под потолком он заметил небольшую видеокамеру. Впрочем, в коридорах они также были.

Первый сенбон полетел точнёхонько в объектив камеры. Второй с ускорением при помощи чакры ветра полетел в сердце анбушника, но тому удалось увернуться… на это и был расчёт. Шуншин — и кунай воткнулся между пятым и шестым шейными позвонками. АНБУ захрипел. Корневик вытащил кунай из шеи и точным движением вбил его в лоб, прямо через маску.

Не успело тело оперативника завалиться на пол, как два сенбона, усиленные чакрой Фуутона, попали в головы ирьёнинам.

— Дерьмовая у вас охрана, Орочимару-сан, — протянул Усаги, подходя ближе. Тела медиков распластались по полу.

— Ку-ку-ку, что-то он не особо торопился, — тихо прохрипел Змеиный Саннин. — У тебя мало времени, мальчик, поспеши.