— Вы серьёзно хотите сказать, что вся ваша сила… из-за… из-за… из-за того, что вы много пьёте? — Ника округлила глаза. Кажется, происходящее почти выбило её из колеи.

— Ну как тебе сказать… — уклончиво ответил архимаг, — На мой взгляд — да… Поэтому я никому не рекомендую идти моим путём. Особенно такой юной и талантливой девушке как ты…

— Но я же хочу стать величайшей волшебницей…

— За всё нужно заплатить свою цену…

Интересно, как происходящее в Грёзах воспринимает сама Ника? Видит ли она происходящее здесь? Или же для неё всё протекает незаметно? Она начинает предаваться воспоминаниям былых деньков, и тут внезапно мысль — а что если бы там был Славка? Ой, приставать бы опять, наверное, начал бы, развратник… Хи-хи…

Ноги перестали держать Нику. Она начала заваливаться на бок. Я поспешно приобнял её и усадил к себе на коленки. Никакого разврата даже близко, чисто оказываю девушке помощь и всяческую поддержку. Правда, мой член сразу же упёрся ей в бедро снизу, натягивая ткань моих штанов, но тут уже не моя вина…

— Какую цену? — слабо произнесла Ника, продолжая смотреть на Парацельса.

Волшебник встал со стула, его взгляд устремился куда-то за пределы комнаты, пронзая недоступные нам дали. Ангелочки закружили вокруг него, щедро посыпая лепестками роз.

— Каждый божий день с утречка, — возвестил Парацельс, ткнув пальцем в потолок, — Сто отжиманий, сто приседаний… ой, это не из той оперы… я хотел сказать сто грамм, а потом ещё раз сто грамм! И обязательно закусить! А потом повторить и так до вечера! И если через сто лет после такой жизни не откинешь копыта, то гарантированно станешь архимагом!

— О-о-о! — торжественно протянули ангелочки, порхая вокруг величайшего волшебника современности.

Мы с Никой синхронно припечатали себя ладонью по лицу. Ох уж эти хреномаги… простите, архимаги.

Парацельс продолжал расхваливать себя и рассказывать о своём величии и достижениях. Он, кажется, уже не замечал нашего существования.

Ника шмыгнула носом и положила голову мне на плечо. Я ласково поцеловал её в висок и шаловливо провёл ладонью по бедру. Совсем молодая восемнадцатилетняя киска… разве я могу упустить такой шанс?

— Кто ты? — Ника снова шмыгнула носом и нежно потёрлась им о мою щёку, выражая тепло и своё расположение… а может быть просто сопли хотела незаметно вытереть, хитрюга. Кто этих кошек разберет. Они же вечно себе на уме.

— Почему мне с тобой так хорошо, словно с очень… очень близким другом? — прошептала она. Я погладил её по волосам, приглаживая их вместе с пушистыми ушами, чуть более холодными, чем остальное тело кошкодевочки. Так же я ощутил вибрацию, словно в груди у Ники заработал маленький моторчик, и услышал тихое урчание. Кажется, волшебнице, было со мной хорошо и уютно. Пускай она и сама не понимала, почему.

Греза-воспоминание не могла этого знать, но, судя по всему, Ника по-прежнему любила меня. Несмотря на свой недавний поступок. Любила настолько, что это отражалось даже в её воспоминаниях, никак со мной не связанных.

— Я и есть твой самый близкий друг… — прошептал я, находя своими губами её губы. Я нежно поцеловал Нику, обхватил губами её верхнюю губу, и легонько потерзал из стороны в сторону. Она жарко выдохнула, и ответила, захватив в плен губками уже мою нижнюю губу.

— Я не помню тебя… — растерянно произнесла она, отстранившись, — Кто ты? Студент из соседнего потока? Недавно перевёлся? Почему… почему моё тело так реагирует на тебя? Ты же незнакомец… это неправильно… постыдно…

— И опрокину всю науку магии, и мне возведут памятник из золота в полный человеческий рост… — продолжал распинаться рядом Парацельс, не замечая ничего вокруг. Некоторые ангелочки прекратили его славить и с любопытством смотрели в нашу сторону. Мелкие засранцы-вуайеристы…

Эх, Ника, Ника… почему же ты не останавливаешься? Почему погружаешься в Грёзы всё глубже и глубже? Что ты хочешь там найти? И что сделать? И почему это так опасно…

— Ника, — прошептал я и провёл ей рукой по лбу, возвращая локоны, — Вернись ко мне…

Она застыла, внимательно и виновато глядя на меня.

— Я не могу… — наконец, прошептала кошкодевочка.

— Почему?

— Потому что я должна…

— Давай! Вжарь ей! — внезапно пропищал кто-то из мелких паразитов. Так они всё-таки умеют разговаривать, а не только пищать?

От же мелкие ублюдки, такой момент сорвали! Мне показалась, или со мной через Грёзу заговорила настоящая Ника, а не просто воспоминание?

— Девоньки, займитесь ими, — попросил я своих галлюцинаций-кошкодевочек. Не всё же время им сидеть под партами, верно? Мои кошкодевоньки хоть и боялись Парацельса, но пока он отвлёкся, должны навести порядок.

С воем и гиканьем кошкодевочки повалили наружу из-под парты и принялись гонять мелких ублюдков по комнате. Те, пища и теряя перья, разлетались в стороны.