— Все то, что имеет начало, имеет и конец, Нео. — Вдруг произнес Смит будто чужим голосом. Затем схватился за голову. — Что?.. Что происходит? Что я только что сказал?

Он ощутил неправильность этого момента. Ощутил то, что никак не должен был ощущать. На мгновение ему показалось, будто связь с сетью клонов пропала, а его тело ему не принадлежало.

Он заозирался, чтобы удостовериться: все клоны на месте. Они — часть единого, но в то же время дискретного целого. Этого никто не в силах забрать у него.

— Ты боишься, Смит? — спросил Нео, переведя, спокойный взгляд на агента. Очков больше не было. Уставшие глаза с некоторым сочувствием смотрели на него.

Но почему? Откуда эта эмоция? Что он упустил?

Смит обернулся к новосозданному клону и полетел к нему. Не прошло и нескольких вздохов, как он приземлился на небоскреб рядом с ним, осматривая с ног до головы.

По единому каналу он послал мысль, дабы тот кивнул и сказал пару слов...

Однако новый клон застыл истуканом.

— В чем дело? — выкрикнул Смит. — Отвечай!

Вместо ответа щека копии дернулась, а Смит отступил на шаг. Код клонов начал меняться. Кардинально меняться. Он почувствовал, как нечто стирает код его ядра, а из архива все его базы данных, накопленные при поглощении бесчисленного множества жертв, перемещаются в другое облако. Свет родился в новом Смите-Фениксе. Сначала он изливался из глаз, потом засветилась кожа...

— Не может быть! Это невозможно! — он хотел было броситься к клону, чтобы убить его, но... не смог двинуть и мускулом. Все копии также застыли без движения.

Свет, распространявшийся от Смита-Феникса, стал лазурным, распространяя нестерпимый жар. Высоко в небесах можно было увидеть, как весь город озарился серебристо-лазурным сиянием, исходящим от клонов. Но правда в том, что это сияние поглотило не только город...

— Не-е-е-ет! — истошно заорал Смит.

Лазурный свет затопил все вокруг. Мгновение — и для Смита было все кончено...

***

После вхождения в «источник» я на мгновение потерял себя. Словно все мое естество попросту перестало существовать, беря ферматную паузу. Однако длилось это не так уж и долго по моему субъективному времени.

Делая последний шаг, я многого ожидал от связи с собственной душой, но подобное ожидание после возвращения меня прежнего показалось наивностью глупого юнца.

После вхождения в «источник» в моем сознании почти ничего не изменилось. Все воспоминания остались, лишь обновились данные о целой нише запретных магических искусств. Если раньше они, несмотря на окклюменцию, были лишь бледным оттиском прежних знаний, то теперь все это заиграло новыми красками. Всплывало множество деталей, до этого прошлым мной упорно игнорируемых из-за предрассудков, связанных с общепринятыми нормами морали, что подспудно сковывали меня ранее.

Превосходно. Больше не было утерянных участков, которые прошлый я считал пробелами в собственном магическом образовании. Теперь все тонкости демонологии, ритуалистики, некромантии и некоторых других запретных искусств отчетливо вспыхнули в моей голове, в любой момент готовые, чтобы их применили на практике.

Я подсознательно потянулся к магии, к той самой, которой я тянулся, когда пробовал колдовать в первые месяцы пребывания в Матрице. Все это для того, чтобы зачерпнуть энергии для выстраивания «барикад» и обманок на защите разума. Кругом была лишь тьма, но я чувствовал мощь, способную не просто стереть ее, но обуздать и подчинить своей воле. Я вовремя одернул себя, ведь больше мне магии не нужно, по крайней мере для защиты своего «я».

Дальнейшие действия протекали практически без участия моей сконцентрированной воли. На одном лишь желании поскорее избавиться от вторженца я потянулся к чернилам и принялся выжигать их, параллельно отыскивая ядро наглеца. Мне было все равно, каким образом программа смогла вторгнуться в мой внутренний мир, но здесь я — без преувеличения — бог. Я — больше не квази-магл, получивший воспоминания и частичную самоидентификацию Великого мага, не образ, воссозданный в результате слияния личностей. Больше нет. Одна из оболочек души, отвечающая за разум и воспоминания, пассивно воздействовала на мозг мистера Эриксона, несмотря на стирание памяти агентами, и при помощи ментальных якорей смогла выстроить будущий канал передачи, что с каждым днем лишь креп. Постепенно мое «я» трансформировалось, становясь все ближе к моему истинному ментальному облику.

Остался лишь последний шаг. Требовалось загнать спонтанно созданный суррогат личности в ловушку, заменяя своим истинным «я»...

Что же. У меня это получилось.