– Я понимаю, это непросто, но и нас пойми. Куда я тебя отпущу? В город? Чтобы ты сожгла полквартала? И потом всю жизнь корила себя за убийства?

Юля вздрогнула, явственно представив эти самые «полквартала». В ушах снова зазвучал крик Пятой. И она поморщилась, кляня себя за дурость. Понятно, что плотный колпак раздражает до зубовного скрежета, но альтернатива… еще хуже.

– Я справлюсь, – пообещала она, – освою эту вашу магию вместе с темным пламенем. Не так уж это и сложно. Только держите ваш птичник подальше от меня, а то кого-нибудь прибью ненароком. И почему они так не любят Шестого?

Фильярг ухмыльнулся на «птичник», но возмущаться не стал.

– Мы не любим слабость, Юля, – пояснил он, – потому как слабость для нас – смерть. А Шестой… Так уж получилось, намеренно и не очень, что его посчитали слабым с рождения. Но ты можешь это изменить.

– И изменю, – кивнула девушка, убирая руку. Вытанцовывавшие на коже пальцы сильно сбивали с мысли. Что там говорить, они даже с дыхания сбивали на радость Четвертому.

– А что с контролем моего дара? – вернулась она в реальность, прибивая оживившихся в животе бабочек.

Фильярг моргнул, отвел взгляд от ее груди, внезапно смутился, нервно пробарабанил пальцами по столу.

– Все под контролем.

Ага, контроль под контролем. И чуется лапша на ушах, усмехнулась Юля. Она уже начала ловить тот момент, когда его высочество уходил в несознанку, прикрываясь ширмой полуправды.

– И как вы его осуществляете?

Копать – так до дна. Раз уж угораздило стать не просто ассарой, а еще и магом.

Высочество тяжело вздохнул, точно она у него гостайну выпытывала, но все же ответил:

– Прикосновения, Юля. Вы в вашем мире довольно ловко научились передавать энергию. У магии тоже есть законы. Для передачи энергии от живого объекта к живому требуется телесный контакт. Количество забранной энергии регулируется продолжительностью и плотностью контакта.

Юля сглотнула, ощущая, как в голове образуется вакуум и остается единственная мысль: «Контакт». Им требовалось прикосновение, чтобы избавить ее от опасных излишков магии. Она сейчас что-то вроде «Горшочек, вари» – вырабатывает и вырабатывает энергию, а сливать ее не умеет. Вот у нее и забирают излишки.

От понимания причин настойчивых обхаживаний – прости, крошка, это безопасность, ничего личного – в глазах защипало от сухих слез. Вот же дура! Юля стиснула зубы. Сама придумала сказочную любовь, сама в нее поверила. Знала ведь, что принцы не женятся на Золушках, только глупое сердце никак не желало угомониться.

Поцелуй, прикосновения – и вот уже пульс подскакивает, а в мыслях розовые единороги в обнимку с сердечками. Тьфу! А ей всего-то перепали принятые в местном обществе обнимашки, как самый быстрый и простой способ сбрасывания излишков энергии. Впрочем, был еще один способ – горизонтальный, на который намекал его величество, а она, дура, сразу и не поняла. Похоже, в местном обществе царят вольные нравы, с такими-то установками на близость.

Девушка невольно отодвинулась от Четвертого. Тот сразу уловил перемену настроения и нахмурился.

– Юля? – проговорил Фильярг вопросительно, пытаясь заглянуть в глаза, но девушка не позволила. Она встала из-за стола.

– Не стоит, я все поняла, – ответила Юля сухо, стараясь унять боль в сердце. – Обещаю стараться изо всех сил, чтобы больше не причинять вам неудобств.

Четвертый открыл было рот, но тут в столовую вошли трое мужчин: немолодые – на лицах следы прожитых лет, седина в волосах, но фигуры подтянутые, с военной выправкой. Правый чуть прихрамывал, опираясь на трость.

– Ваше высочество, – поклонились они синхронно. Затем повернулись к ней.

– Госпожа ассара? – уточнил средний.

Их цепкие взгляды сошлись на Юле. Она поежилась, уловив в глазах троицы налет презрения. И вроде птичник не вызывала, а он приперся…

– Да, это я, – вздернула повыше подбородок девушка, расправила плечи. Если что – рядом Четвертый, в загашнике – огнемет из темного пламени. Отобьемся.

– Господа наставники? – искренне удивился Фильярг, и Юля поняла, что ошиблась.

Упс, так это учителя пожаловали… Нет, со скидкой на местный снобизм, ничего так. Боевые дедушки.

– Мы к госпоже, – коротко кивнул тот, который был с тростью, еще и бровью двинул, мол, не мешай, мальчишка.

Юля прикусила губу, сдерживая улыбку. То есть пиетета перед высочеством господа наставники не испытывали, и это радовало.

– Присаживайтесь, – пригласила она учтиво, – разговор будет долгим.

– Ошибаетесь, госпожа ассара, – мотнул головой другой, с аккуратной бородкой и интеллигентным лицом, – разговора не будет. Нам передали ваше приглашение, мы отказываемся.

– Почему? – нахмурилась Юля, а внутри недовольно заворочалась горячая тьма.