То ли дракон стеснялся «пайка», то ли ему действительно было тяжеловато, но полет проходил ровно, без фигур высшего пилотажа. Минут десять скольжения над парком, кусочком озера, крышами особняков, и под крылом замелькали первые скалы. Потом они летели вверх, параллельно серой с зелеными пятнами кустарников на уступах скале. Пронзили облако и оказались на уютном плато. Там и приземлились.

От разряженного воздуха чуть кружилась голова. Юля сползла вниз, сдвинула очки на лоб, огляделась – вокруг белесыми клочками клубились облака, и плато напоминало тарелку, обмазанную по краям сахарной ватой.

Она подошла к краю – далеко внизу проглядывала махина дворца – действительно махина. Она впервые оценила грандиозность сооружения, Зимний отдыхает. Тут центральных башен с десяток и стены точно из песка налиты. Сразу видно, что для большой семьи отстроено. И техника интересная – песочная готика, чем-то напоминает Саграду Фамилию^[8], только в десятикратном укрупнении.

– Отсюда лучший вид, – прихвастнул Драго, и Юля поняла, что ей только что открыли личный наблюдательный пункт.

Она обернулась, чтобы увидеть, как вызвавшийся ее сопровождать безмолвный падает на колени, а потом медленно, закатив глаза, заваливается на бок.

Юля рванула к мужчине, прижала пальцы к шее, пытаясь нащупать пульс, но остановилась, услышав насмешливый рокот в голове:

– Не трясись, личинка, еду я портить не стану. Пусть поспит, а мы с тобой пока поговорим.

Внутри протестом вспыхнула злость – интриган хвостатый! Но Юля вынуждена была признать, что поговорить без лишних ушей – отличная идея.

– Так что у тебя стряслось, лысая самка?

На фривольных обращениях Юля давно уже не заостряла свое внимание. Для калкалоса она действительно была лысой – без шерсти – самкой. А личинка… С учетом вероятной продолжительности жизни дракона, что такое двадцать шесть лет? Пеленки и перевернутый в глазах мир.

– Знаешь что-нибудь о темном пламени? – спросила она, застыв в метре от морды ящера и затаив дыхание. Сейчас все решится. Есть ли шанс у ситха остаться джедаем? Или сразу на сторону зла топать?

– А зачем личинке такое опасное знание? Ты сначала свое освой, а потом уже на чужие небеса заглядывай.

Юля вздохнула – тяжело, с горечью, и калкалос задумался. Дракон склонил башку, взгляд сканером прошелся по телу, вызвав волну мурашек.

– Крыло мне в зад, личинка! – заорал он, внезапно боднув мордой в живот.

От неожиданности Юля не удержалась, плюхнувшись со всего размаху на камни. Зашипела от боли. Но дракону на ее страдания было плевать.

– Как ты это делаешь? С таким даром родиться надо, а две луны назад у тебя его точно не было. Я проверял.

– Довели, – процедила она, поднимаясь и потирая ушибленную часть тела. Синяк обеспечен.

– Хм, – Драго озадаченно мотнул мордой, Юля благоразумно отскочила от разошедшегося ящера, – никогда не слышал о таком интересном способе пробуждения дара. – И добавил задумчиво: – Надо будет попробовать.

И тут же он перешел к делу:

– Что ты от меня хочешь, личинка? Темное пламя – извращение двуногих. Мы предпочитаем чистый огонь.

Кто бы сомневался. Ситхом быть никто не хочет.

– Мне нужен не просто контроль, а способ скидывать излишки. Можешь рассказать, как ваши… гм, детеныши учатся контролировать выбросы?

– Дай подумать, – пророкотало в голове, и калкалос положил чешуйчатую башку на лапы, прикрыл глаза.

Потянулись томительные минуты. Юля обошла вокруг погрузившегося в чертоги разума дракона. Проверила охранника, подложила под него плащ, чтобы не отморозил себе ничего на камнях. Постояла, медитируя на дворец. Повздыхала о своем возвращении. Уселась на камни, но холод проникал даже сквозь горнолыжный костюм. Пришлось подниматься и снова слоняться.

Ящер не шевелился, лишь кончики крыльев временами подрагивали, точно калкалос спал. Юля подошла ближе, наклонилась, и до нее донеслось отчетливое посапывание.

– Драго! – окликнула она.

Сволочь всхрапнул, спрятал голову под крыло. Юля рассвирепела. Пока она тут драгоценное на камнях морозит, эта чешуйчатая зараза дрыхнет!

– Подъем! – проорала Юля, примериваясь, как бы ловчее его пнуть. – Нас ждут великие дела. Не время спать.

Она пнула его и отшибла себе ногу. Запрыгала, шипя и ругаясь. Ящер продолжал ровно сопеть.

– Ну все, достал.

Юля подлезла под драконье крыло, добралась до морды и зажала ладонями ноздри. Калкалос вдохнул раз, другой, притянув ладони к коже, и оглушительно – отбросив Юлю – чихнул.

– Не сплю я, – проворчало у нее в голове, и калкалос сладко зевнул, потянулся, – думаю.

Приличных слов у Юли не осталось, а потому она ограничилась укоризненным молчанием.

– Слезы калкалоса тебе нужны.

– Что? – переспросила она.

– Камни такие, – пояснил ящер. – Вы, двуногие, их слезами калкалоса называете. У нас если детеныш не справляется с даром, ему вживляют вот сюда, – коготь коснулся виска и щеки, – пару камней. Через них сила легче выходит.