Ох, так заспорила с собой, что не заметила, как они пришли. Секретарь – молодой человек, от которого за километр несло аккуратностью и скрупулезностью, смерил ее недовольным взглядом, явно найдя какой-то непростительный огрех во внешнем виде, и вернулся к бумагам. Похоже, с ее присутствием примирились как с неизбежным злом.

– Простите, – Юля решила понаглеть. В другое время она осталась бы молча гармонировать с мебелью, но сейчас как раз время и поджимало, – вы не могли бы мне помочь? Я должна буду принести магическую клятву его величеству, можно у вас попросить текст? Хочу заранее почитать.

Секретарь поднял на нее офигевший взгляд.

– Зачем? – спросил он глухо.

Юля пожала плечами:

– Не хочу сбиться, когда буду повторять.

Мужчина прищурился, явно подозревая подвох, но взгляд Юли был кристально чистым, а скрещенные пальцы спрятаны за спиной.

Он вздохнул. Встал. Достал с полки шкатулку. Открыл, покопался в свитках. Взял один, потом спохватился, провел над пожелтевшей от времени бумагой ладонью – полыхнуло белым, – протянул девушке. Та нерешительно замерла, мужчина мученически закатил глаза, подошел сам, буквально впихнув свиток в руки Юли.

– Текст клятвы изменению не подлежит, – ядовито прокомментировал секретарь и вернулся к работе.

Юля спорить не стала. Торопливо, пока не позвали, принялась разбирать текст. Что же, договор между дающим клятву и ее принимающим был составлен в единоличную пользу принимающего. Дающий был обязан соблюсти не менее двадцати «не» кроме стандартного «не убий». Ничего такого криминального, но кто знает изощренность местных? Зато и наказание было «гуманным» – паралич до помещения под суд, ну и принимающий мог снять откат, если считал нужным это сделать.

Юля вернула свиток на стол, отошла к окну. Клятву с нее возьмут… Тут ни одно желание не поможет. Да и камни, начнет дурить, могут не дать.

В кабинет к его величеству она входила как на плаху – высоко задрав подбородок и чеканя шаг. Юля остановилась напротив стола, замерла. Его величество удивленно вскинул брови, изучил ее воинственный вид и первым пожелал прохладного утра. Юля, спохватившись, отвесила поклон.

– Боитесь? – догадался король. – Для вашего мира это, наверное, кажется пугающим?

Еще каким. Шею явственно обхватил невидимый рабский ошейник с пропущенным по нему током. Совершенно иррациональное чувство, но избавиться от него Юля не могла. Так и казалось – шагнет не туда, скажет не то, и бац – ударит разрядом.

– Мне, знаете ли, тоже не по себе, что вы до сих пор… – Он замолчал, смутился, отвел взгляд, принявшись изучать картину за спиной у Юли. – Будем считать это дополнительной страховкой, – предложил он, – если вы сорветесь, сработает откат от клятвы. Вас обездвижит.

А если она в этот момент будет стоять на краю пропасти? Нет, не думать о глупостях. Безмолвные не допустят, чтобы она пострадала.

– Хорошо, – согласилась Юля, обещая себе в качестве утешения три «Маргариты» в самом крутом клубе – чтобы отвлечься и почувствовать себя живой, без давящего ошейника клятвы.

Его величество вышел из-за стола. Встал перед ней.

Слова клятвы Юля произносила с тупым равнодушием, под обещание напиться истерика удалилась, забрав с собой остальные эмоции. На последних словах тело обожгло теплом, запястье кольнуло болью, Юля ойкнула, дернулась, но руку перехватили сильные пальцы, и его величество мягко пожурил:

– Какая вы чувствительная. Потерпите, сейчас все пройдет, метка зафиксируется.

Юля нервно сглотнула. Метка?

– Не дергайтесь. Никто не собирается вам навредить. Метка – индикатор. Почувствуете жжение в этом месте, значит, клятва собирается сработать.

И лучше ей в этот момент перестать делать то, что она делает… Логично.

А дальше она расширенными от удивления глазами смотрела, как его величество подносит руку к губам, нежно дует на кожу, обводит невидимый узор на запястье и так притягательно улыбается, что… Нет, Седьмой завидовать – последнее дело, а уж думать о том, что там место Восьмой свободно – просто беспредел, но хорош, гад, что и говорить. Натренировался на семи женах – мастер пикапа^[10].

– П-п-простите, – вернула себе конечность Юля. Его величество понимающе улыбнулся.

Из кабинета она вылетела с пылающими щеками, забыв о страшной клятве, судорожно вцепившись, как в спасательный круг, в шкатулку с камнями. Что сыновья, что отец… Или это была очередная непонятная проверка? А может, ее просто отвлекали от пугающих мыслей о клятве?

– Госпожа ассара, – сопровождающий притормозил ее около двери Третьего, – его высочество желает видеть вас немедленно.

Сердце испуганно екнуло, а шкатулка с камнями показалась горячей.