– Столпы учат по другой, чем остальные ветви, программе. И нет, привычных вашему пониманию каникул у них нет, но Шестой – исключение. Ему позволялось и в то же время запрещалось многое. Как бы объяснить… Его величество хотел, чтобы сын остался наследником, но он сильно боялся того, что тот растет слабым и не переживет ритуал. Отсюда все противоречия в его воспитании. Я понимаю вашу жалость, мне и самому жаль парнишку, но сейчас вы оказываете ему, как у вас говорят, медвежью услугу. До первых проблесков осталось мало времени, Альгару понадобится много сил, чтобы удержать пламя под контролем, у него нет времени на игры.

«Да-да, нет времени на любовь, на игры, на простое человеческое общение, – зло подумала Юля, – а потом психика не выдерживает, и будет не всплеск пламени, а сразу ураган злобы и ненависти на весь мир. Сначала надо примириться с собой, а потом уже учиться чему-то новому». Чувствуется, с таким подходом ее ждет много жарких споров в академии. Пусть только попробуют загубить Шестого, которого она с таким трудом выцарапала из скорлупы.

– Юля, мы победили! – Раскрасневшийся, довольный и улыбающийся Совенок соскользнул вниз по трубе, ловко вскочил на ноги, подбежал к девушке. – Я проверил твою тактику «Один в поле не воин». Вчетвером мы действительно были сильнее. И мне понравилось командовать.

Юля усмехнулась – кому не понравится? Но главное, что даже старшие дети слушались Шестого, а это означало неплохие задатки командира.

– Отлично, молодец. Теперь твой забег на время. Готов?

Деть отдал ей пистолет, кивнул, и девушка запустила секундомер на мобильнике.

– Марш!

Малыш сорвался с места, обезьянкой взлетел по канату, на руках прошелся по перекладине, перепрыгнул на кольца, раскачался, проходя спортивную трассу для подростков и взрослых. Юля вспомнила, как переживала и контролировала его первые разы, потом уверилась в силах Совенка – парень оказался довольно сильным и ловким для своих сверстников. И вот зря его величество переживал, честное слово.

– Простите, Юлия Андреевна, беру свои слова назад, – поклонился Кайлес, прижав ладонь к груди, и добавил: – Приятно смотреть, как работает ассара. Но с прискорбием вынужден напомнить, что сегодня ваш последний вечер в этом мире.

Да, она помнила. Вчера заехала к родителям, попрощалась. Утром они с Совенком посетили центр скалолазания – прекрасное место для преодоления себя. И Юле пришлось подавать личный пример – карабкаться на самый верх, приказав поджилкам забыть о страхе. Потом был финальный забег по магазинам, и вот сейчас они расслаблялись на детской площадке рядом с домом. Было до боли жаль того, что они не успели сделать, но они обязательно вернутся…

Юля вздохнула, соглашаясь:

– Да, я помню. Хорошо. Дайте нам еще полчаса, и мы пойдем.

Дома она отдала Кайлесу ключи, обговорила оплату коммунальных услуг, комнатные цветы забрал отец – без них подоконники казались голыми. Да и квартира в целом предчувствовала свое запустение: у стены стоял приготовленный багаж, холодильник был пуст и отключен, вещи с полок перекочевали в чемоданы, и было ощущение, что новый мир уже ждет за порогом. Пора было возвращаться…

Снаружи бесновался ветер, бросая в окна злые шквалы мокрого снега. Меж низких туч прорывались острые лучи солнца, подсвечивая лохматую круговерть.

Фильярг стоял у панорамного окна, глядя на негодование природы. В Асмас пришла зима. С дождями, мокрым снегом, который таял, не долетая до земли, с холодными ветрами и серым от плотных туч небом. Через месяц праздник Зимнего солнца: все оденутся в белое, молодежь отправится на вершины к ледникам, чтобы привезти оттуда куски прозрачного льда, из которых мастера изготовят скульптуры. Вечером ледяные статуи оживят при помощи световиков, и лед будет искриться, играя в разноцветных лучах. Перед балом его величество с советниками выберет победителя. Интересно, в этот год первым снова станет мастер Йохо-Лайн? Или прорвется кто-то из молодых?

Фильярг любил зимний праздник, несмотря на холод и слякоть. Любил за изящество ледяных статуй, за таинственность бала, где надо было продержаться до полуночи и остаться неузнанным. За каток, в который водные маги превращали пруд дворцового парка. За отсутствие липкой жары и надоедливых насекомых.

В этом году он ждал праздник еще с большим нетерпением. У «нетерпения» было странное имя, непривычно темные волосы, боевой характер и зеленые, как воды озера Альхык, глаза. А еще «нетерпение» обещало нелегкие дни во дворце. Для всех и в первую очередь для него.

В душе шевельнулось предвкушение – он хотел этих сложностей, хотел вновь прикоснуться к волосам, ощутить их мягкость, шелковистость, жаждал впиться в податливые губы, вжать в себя женское тело. Пугающе быстро ему стало не хватать ассары. Мужчина стиснул ладони, проклиная кузена, уговорившего дать ей отсрочку и отпустить девушку на целых три дня.

Сквозь тучу прорвался золотистый луч солнца, а Фильяргу вспомнилась задорная улыбка ассары. Как легко и свободно она могла расхохотаться, а в следующий момент ощетиниться колючками, дохнуть холодом, точно как та снежинка, которую порывом ветра метнуло в стекло. И Фильяргу захотелось поймать ледяную колючку в ладонь, согреть дыханием, окутать теплом.

Свободная, независимая, сильная и одновременно слабая. Как сильно Юля отличалась от знакомых ему женщин! И пусть он не простил, но хотя бы начал понимать, отчего кузен так стремился улизнуть в чужой мир.