Женщины Асмаса не были забитыми или необразованными. Его величество заботился о том, чтобы девочек учили, воспитывая их достойными хозяйками и матерями. Но зависимость от мужчин, от их умения поглощать избыточную магическую энергию наложила свой отпечаток на поведение женщин. Они никогда не забывали, что случится, если останутся одни.

Фильярг воспринимал женскую слабость как данность, но мир ассары заставил взглянуть на это иначе. Излишки опасны, их забирают мужчины. Это просто и естественно. Но как объяснить эту естественность той, кто не верит в магию? Как заставить принять свой дар?

Фильярг вспомнил первый всплеск ассары, ошарашенно-испуганный взгляд и тихое «Я не верю в магию». Так ведь и не поверила, предпочла сделать вид, что ничего не случилось, стряхнула чужеродную силу, точно воду, и через час уже и не вспоминала о ней. Упрямица! С ней будет непросто.

Мужчина тяжело вздохнул, осознавая, насколько будет непросто, но другой вариант был еще хуже. Лучше уж потерпеть сумасбродство ассары, тем более что споры с ней обещали быть забавными, чем выкидывать Шестого из дворца и освобождать место для бывшей восьмой жены.

Так повелось, что жен для его величества избирал Малый совет. Хорошо, что хоть на Большой совет столь деликатное дело не выносили. Понимали, что кроме государственности и рождения сильных наследников должны присутствовать и личные симпатии – спать с женами предстояло не советникам, а королю. И потому список кандидаток носил только рекомендательный характер, а окончательное решение принимал его величество.

Вокруг списка разгорались настоящие баталии. Советники ревниво следили за тем, чтобы из одного рода было не больше двух невест, не желая допускать чрезмерного усиления чьей-либо семьи. Фильярг мог припомнить всего пару случаев из истории, когда его величество шел наперекор воле совета, протаскивая в список своих кандидаток. Одним из них был его отец. Шестая столь внезапно и стремительно нарушила установленный порядок, что никто не успел среагировать. В один день Ликсея из рода Шахтанов оказалась вычеркнута из списка.

Фильярг тогда учился в академии, и до него доходили лишь слухи о потрясениях дворца. Шахтаны подавали петиции, жалобы, шли на прямой подкуп – бесполезно, его величеству просто стукнуло в голову редкое для королей чувство под названием «любовь».

Потом неудачные роды, закончившиеся смертью Шестой. Ребенок чудом выжил. Первые годы Фильяргу было не до младшего брата. Выпуск из академии, практика, обучение у наставника отнимали все время. В редкие визиты во дворец он встречал постаревшего от горя отца, и в сердце невольно рождалась злость на мелкого – мог ведь и не появляться на свет. Отец хотел отпустить Шестую, так как знал, что ритуал ее убьет, но супруга оказалась упрямицей. Фильярг воскресил в памяти хрупкую, невысокую женщину и в который раз поразился – сколько внутренней силы было в этом слабом теле. И кажется, Шестой унаследовал от матери именно это упрямство. По крайней мере, он не только выжил, но и смог прижиться во дворце.

Да и в сердце Фильярга младший брат занял свое место. Упрямый, открытый, непокорный – настоящий сын огня. Чаще всего его хотелось прибить, а уж сколько жалоб Четвертый выслушал от воспитателей, которые в последнее время сменялись один за другим… Но чувство вины перед младшим заставляло терпеть его выходки, стойко переносить бурные фантазии, отсекая самые опасные. Огненная бездна, никогда не думал, что воспитывать детей столь сложно! Но после предательства он опасался полностью доверять брата чужому человеку. Хватило ему и одного раза.

С Третьим Фильярг сблизился как раз из-за Альгара. Харт сам пришел к нему после очередной «случайной» травмы Шестого, принес истеричный доклад воспитателя с требованием оградить слабого ребенка от всего, иначе он, воспитатель, отказывался нести ответственность за жизнь и здоровье наследника. И в конце неизменная рекомендация: вычеркнуть ребенка из списка Столпов, тем самым сохранив ему жизнь.

Фильярг, морщась, прочитал опус – ничего нового там не содержалось, но серьезный вид Харта требовал проявить уважение к писанине.

– Что? Тоже считаешь, что Шестой неспособен пройти ритуал? – спросил Филь иронично, подавляя злость. Слабый брат заставлял и себя ощущать слабым.

– Я не провидец, чтобы это знать, – пожал плечами Третий, – зато точно могу сказать, что Жансар иначе, чем мы, видит воспитание Альгара.

– Что ты хочешь этим сказать? – напрягся Фильярг. Жансар был приставлен к Альгару с того момента, как последний перестал нуждаться в услугах кормилицы. И для обвинений требовалась серьезная причина. Все-таки ближний круг…