Юля вспыхнула, отругала себя за несдержанность и торопливо отвернулась, прикрыла глаза. Рядом удовлетворенно хмыкнули, и в комнате повисла тишина.

– Я попрошу вас максимально сосредоточиться. – Голос Фильярга звучал усыпляюще ровно, и Юле пришлось приложить усилия, чтобы удержать внимание и не сползти в сон. – Представьте Альгара. Вспомните как можно больше деталей. С этого и начните. Как движется, как смотрит, как улыбается. Представьте его рядом с вами. Вот он лежит, вы слышите его дыхание. Ощущаете его запах. Видите, как ровно поднимается и опускается грудь. Совенок спит.

Юля едва не потеряла концентрацию, услышав это прозвище из уст Четвертого, но оно, как ни странно, помогло. Она настолько четко представила детя, лежащего между ней и мужчиной, что могла протянуть руку и…

– Все верно. Попробуйте его коснуться.

Предложение отдавало шизофренией. Что там говорить – именно ею оно и было. Как можно почувствовать созданное воображением?

– Плохо, Юля. Вы настолько мне не доверяете?

Девушка нервно сглотнула – голос Фильярга раздался совсем рядом. Она резко распахнула глаза и вжалась в пол – мужчина завис над ней на вытянутых руках. Между ними оставалось не меньше полуметра пространства, но Юле показалось, что идущее от мужского тела тепло плавит кожу. И захотелось прогнуться, прижаться… Она прикусила губу, отводя взгляд и задерживая дыхание, чтобы успокоить суматошно забившееся сердце. Фильярг прерывисто вздохнул, выпустил воздух сквозь сжатые зубы, откатился и снова исчез из гостиной. Хлопнула дверь, послышался шум льющейся воды.

Юля хихикнула – кажется, кто-то переоценил свои преподавательские способности и теперь вынужден изображать Ихтиандра. Ладно, смысл она уловила, надо попробовать дальше самой.

Девушка села, скрестила ноги, принимая удобную позу. Это пусть Фильярг лежа расслабляется, ей удобно заниматься сидя. Прикрыла глаза. Восстановила образ Совенка. Представила, как он сидит напротив, смотрит своими желто-карими глазенками. Вспомнила, как первый раз он появился у нее на кухне. Мокрые волосенки. Худенькие плечи. Застывшая тревога во взгляде. Такой близкий, такой родной. В глазах защипало. И захотелось обнять малыша, прижать к себе. Она протянула руку, взъерошила ежик жестких и мокрых волос. Испуганно охнула.

– Отлично, Юля, – очень тихо проговорил Фильярг за ее спиной, – у вас получилось.

Получилось что? Вызвать собственную шизофрению? Сердце забилось в бешеном ритме. Юля выдохнула, успокаиваясь. В конце концов, это лишь выверты психики, и ничего больше. Открыла глаза – комната была пустой.

– И чего испугалась? – На плечи легли теплые ладони, погладили. – Продолжай.

Легко сказать, раздраженно подумала девушка. Она слышала пару историй о таком раздвоении сознания – тульпе, когда людям требовалось серьезное лечение, чтобы избавиться от воображаемого друга. А ведь там реализм тоже доходил до тактильных ощущений…

– Верни образ, – ладони сжали плечи, приказывая, и Юля повиновалась, решив идти до конца, – а теперь открой дверь, попроси Совенка за нее удалиться.

Юля охнула, прикусила губу, замотала головой. Закрыть даже воображаемого детя в комнате было немыслимо.

– Юля, – в голосе Фильярга слышалось усталое раздражение, – вспомни о том, что случилось сегодня. Представь, что вы отправились в город вдвоем, с несовершеннолетним, на встречу с головорезами. И это только начало… На что толкнет тебя связь с Альгаром, даже мне представить сложно.

Юля всхлипнула, признавая правоту Фильярга. Стерла текущие по щекам слезы, воссоздала образа Совенка, и воображение тут же нарисовало умоляющий взгляд желто-карих глаз. Внутренности обожгло от боли.

– Будь сильной. Ради него, ради себя самой, – проникновенно попросил Фильярг.

Юля крепко зажмурилась, мысленно дорисовала дверь за спиной детя, медленно открыла ее, поместила туда Совенка. Щелкнул замок, и внутри мгновенно поселилась тянущая душу пустота. Юля, уже не сдерживаясь, закрыла лицо ладонями, и горячие слезы хлынули сквозь пальцы.

– Тише, тише, маленькая моя. – Фильярг посадил ее к себе на колени, обнял, укачивая, как ребенка. – Тебе сейчас больно, непривычно одиноко, но, обещаю, это пройдет. Ты привыкнешь оставаться одной. Запомни, Юля, не меньше часа в день, иначе, клянусь, стану дарить куклы…

Девушка не сдержалась, фыркнула, представив Фильярга с куклой в руках.

– …но сегодня хватит и пятнадцати минут. Видишь, – обрадовался он, – ты уже улыбаешься. Не все так страшно, правда? – И протянул ей носовой платок.

Юля взяла, вытерла слезы. Все действительно оказалось не так уж страшно. Она потихоньку начала ощущать себя прежней взрослой тетей. Тяга к подвигам испарилась, вместо нее пришло смущение – расселась на мужских коленях, еще и обнимать себя позволила.

– Спасибо вам, – поблагодарила она, отстраняясь.

Фильярг понял. Помог подняться, придерживая за плечи, словно не в силах отпустить, легко коснулся губами лба.