Варвара услышала тихие всхлипы. И подумала, что это странно. Вряд ли кто-то из их охранников стал бы издавать подобные звуки даже под страхом мучительной смерти. А других женщин, кроме неё и матери в составе не было. Ей понадобилось ещё какое-то время, чтобы понять, что это она сама всхлипывает.

Осознав это, она взяла себя в руки и наконец-то решила действовать логично. Первым делом надлежало проверить телефон. Так, отлично! Телефон был на месте и даже не сломан. Откликнувшись на прикосновение, экран загорелся мягким светом.

Принцесса набрала Никиту.

Она никогда не смогла бы объяснить, почему именно его. Но никакой другой номер ей и в голову не пришёл.

Сначала в трубке стояла полная тишина, но затем вдруг раздались гудки. Варвара поняла, что снова плачет.

— Никита! — вскрикнула Варвара, как только на звонок ответили, и с отстранённым удивлением поняла, что голос её звучит глухо, словно она несколько часов подряд рыдала или кричала. — Никита, помоги!

Он вроде бы начал произносить её имя в ответ, но тут же связь прервалась, убивая последнюю надежду на спасение.

«Нет, — подумала принцесса, глубоко вдыхая одними ноздрями и выдыхая ртом. — Нужно срочно успокоиться и приложить все силы, чтобы выбраться отсюда».

Она специально не нажимала отбой, надеясь на то, что связь всё-таки восстановится. В конце концов, как-то получилось связаться в первый раз, не так ли?

И тут её ожидания полностью оправдались, и она услышала обеспокоенный голос Державина. Варвара собралась и, понимая, что связь снова в любой момент может прерваться, выдала чёткое:

— Никита! Нас в метро завалило! Помоги, скорее! Папа ранен, мама без сознания, остальные не знаю… мертвы… — последнее слово она сказала шёпотом, и тут же связь снова прервалась.

И тут она всё-таки заплакала, уронив на пол бесполезный телефон и закрыв руками лицо. Тысячи зловещих мыслей кружились у неё в голове, и каждая из них в красках живописала, как именно их не успевают спасти.

Когда она, наконец, успокоилась и восстановила дыхание, перестав ощущать в ушах только удары собственного сердца, как услышала ещё кое-что, что напугало её до слабости в ногах.

Наверху что-то беспрестанно хрустело и трещало. Судя по всему, это оседали огромные массы земли, приноравливаясь к новому положению. Но хуже всего было не это. А неумолимый звук падающих на пол вагона капель воды.

— Мы же где-то под Невой, — вслух подумала принцесса, и звук собственного голоса испугал её ещё больше. — А что, если она прорвётся сюда? Я не смогу испарить всю реку полностью.

* * *

Чувствовал я себя прескверно. Это словно на меня давили тысячи тонн грунта и грозили размолоть в муку. И ещё протекала вода. Сначала по капельке, а затем и тонкой струйкой.

Эмпатия проявлялась у меня и до этого случая, но раньше она возникала точечно, а затем снова пропадала. Сейчас же меня просто накрыло переживаниями, которые я никак испытывать не мог. А вот испытывала ли их принцесса, или мне всё почудилось, тут уж большой вопрос. Пока я её не откопаю, спросить не смогу.

Мы прибыли в Зимний, в тот же зал. Словно и не уходили вовсе.

Валерий Чернышёв уже ждал нас на месте. Даже не ждал, а переминался с ноги на ногу в нетерпении, когда же мы приедем.

Вместе мы чуть ли не бегом спустились вниз, к перронам. Оказывается, их тут было несколько, а сама сеть тоннелей представляла собой буквально паутину ходов.

По пути Чернышёв коротко бросил мне:

— С какого перрона уезжали?

Я на секунду остановился, чтобы сориентироваться, и тут же повёл его и деда к тому месту, где совсем недавно, по ощущениям всего несколько минут назад, я попрощался с Варварой.

Валерий спрыгнул прямо на рельсы и подошёл к тёмному провалу. Дед спрыгнул вслед за ним, и я последовал его примеру.

— Чувствуешь? — спросил Чернышёв деда и тут же пояснил: — В открытом тоннеле движение воздуха совсем другое, а тут его практически нет.

Державин-старший кивнул и принюхался. Я же попытался вглядеться в непроглядную темень тоннеля эфирным взглядом, но мне это ничего не дало. Следом я собрался отправить на разведку пауков.

— Достаточно далеко отсюда завал, — сказал, наконец, Валерий, который всё это время что-то вычислял, применяя присущую только ему магию. — Обрушено два километра тоннелей, и, где именно под ними находится состав, я сказать не могу. К сожалению.

— Что будем делать? — спросил Державин и быстро покосился на меня. — Пробиваемся отсюда или попробуем откуда-нибудь сверху подобраться?

— Если мы начнём пробиваться с этой стороны… — Чернышёв замер, шевеля одними губами, словно продолжал что-то рассчитывать. — На это уйдёт слишком много времени. Они могут задохнуться…