— Удивительной воли человек, — проговорил Гнедой, открывая записную книжку и проглядывая нужную информацию. — Не смог в своё время магию привлечь в эфирное сердце, так нашёл способ сделать это позже.

— Да, — согласился Золтан, высказываясь о том, что его тревожит, но больше не для Гнедого, а для Стивена, который, как он думал, за ними наблюдает. — Только вот не совсем понятно, что делать с теми овощами, лишёнными памяти и магии, которые остаются после выкачки из них способностей. Убивать он их не разрешает. Возвращать пока тоже.

— Ему виднее, — пожал плечами Гнедой. В его картине мира всё было совершенно правильно. — Наш тоже овощем станет? — с этими словами он посмотрел на собеседника, поэтому не заметил, как верхний листок его записной книжки несколько раз дёрнулся.

— Конечно, — ответил тот, наливая себе минералки. — Полагаю, там уже готовят всё под выкачку.

В этот момент страница в записной книжке сама собой перевернулась. Лёгкое шуршание привлекло внимание говоривших.

— Странно, — проговорил оперативник, закрывая записную книжку с эмблемой корпорации Стивена и засовывая во внутренний карман. — Вроде сквозняка нет, а страницы шевелятся.

Золтан не стал это комментировать. Он полагал, что директор внимательно следит за своим ценным пленником.

* * *

Сразу у меня с пауками не получилось. Оказывается, что живущих в самолёте, я могу собрать всех. А вот достучаться до тех, которые от меня в нескольких сотнях километров, да ещё и в конкретном месте — не так просто.

Пока я с подсказками, неожиданно весьма толковыми порой, разбирался с тем, как вызвать тех самых пауков, вернулся Архос.

— У меня пренеприятнейшие известия, — сказал он, не торопясь сливаться со мной, возвращаясь в сознание. — Тебя хотят убить.

— Ну это как раз не новость, — ответил я, перенимая манеру Магнуса.

Я заметил, что достаточно немного с ним пообщаться, как начинаешь сыпать сарказмом, словно это соль для того, чтобы дорожки были не скользкими.

— Ты оказался прав, — игнорируя моё замечание, продолжал ментальный наставник, ныне слегка от меня отделившийся. — Тебя похитил Стивен. Вот его эмблема, — он передал мне изображение щита, на котором красные и белые треугольники входили друг в друга зубцами по три с каждой стороны. Отличное упрощение щита Батори. — Люди, которые тебя похитили, говорят о том, что из тебя выкачают всю магическую силу. Ты не первый. Люди, подвергшиеся подобной процедуре, полностью лишаются магических сил, но, что ещё хуже — памяти. То есть они даже не помнят, что были магами.

— Да уж, — произнёс я, почти наладив связь с одним из пауков дедова особняка. — Неприятная новость. Что ж, будем стараться, чтобы нас не лишили памяти, а уж тем более магии.

— И ещё я выяснил координаты, куда нас везут, — сказал он, снова передавая мне в сознание изображение, но на этот раз вместе с цифрами, обозначавшими точку в пространстве.

— А вот это ты просто молодец! — сказал я, восхищаясь Архосом. — А теперь помоги, пожалуйста, мне наладить связь с конкретными пауками. А то у нас со Штопором не очень выходит.

— Эх, молодёжь, молодёжь, — проворчал Архос, возвращаясь в моё сознание. — Для этого всего лишь надо было познакомиться с ними на месте. А не пытаться добраться до «какого-нибудь».

«У меня всё-таки ещё слишком мало опыта, — попытался оправдаться я. — Но я запомню этот урок».

А уже в следующий миг мне внимали все пауки дедова особняка. Оказалось, что их там целая стая.

Фёдор Кропоткин наконец-то набрался мужества и объяснился в своих чувствах Карине Державиной. Она была очень рада, так как уже ждала этого некоторое время. Но так смутилась, что не смогла сразу же ответить.

Но князь знал, что надо делать. Он планировал проводить её до самой двери, а когда она повернётся к нему, чтобы проститься, обнять её, прижать к себе и поцеловать.

Собственно, всё шло по плану ровно до того момента, когда она повернулась к нему.

Её взгляд скользнул куда-то в сторону, глаза расширились, а затем уже и открылся рот. Но не для вожделенного поцелуя, а для крика ужаса.

Проследив за взглядом любимой девушки, Кропоткин увидел огромную стаю пауков, выстроившихся так, что можно было прочитать слово «SOS».

— Тише, — сказал он Карине, — это же просьба, — а затем обернулся к паукам и присел на корточки, чтобы быть к ним ближе. — Вы от Никиты, да?

Шёпот тысяч маленьких пастей донёсся до его сознания.

— Да, да, да! Никита говорит с нами! Его похитили. И везут на небесной леталке. Да, да, да!

— Куда? Куда его везут? — спросил Кропоткин. — Вы знаете?

И в его сознании стали мелькать различные цифры.

— Подождите, — сказал тот, доставая телефон. — Мне нужно записать.