Приехали мы туда первыми, а остальных пятерых с нашего отряда я еще не видел. А ведь среди них был и Клим Филатов. Кто знает, может, по пьяному языку и сболтнет что про их с Аллой Ивановной дружбу.

Не скрою, не очень мне нравилось лезть во всю эту грязь. Да только нужно было остановить Ивановну от того, чтобы мою обещанную награду за участие она себе прикарманила. Кто знает, может, если мы с Вакулиным чего про нее узнаем, сможем как-никак договориться со второй секретаршей райкома.

Ждать, пока приедут остальные, мы не стали. Взяли банки, простынки для бани, да пошли стоять в очереди. Остальной наш отряд прибыл минут через десять. Шоферы приехали на жигулях Васьки Ломова. Клим, конечно, тоже был среди них.

— Мы с ними! Вместе мы! — Протискиваясь через очередь, к нам, кричал молодой шофер по имени Стасик Михайловский, — нам очередь занимали!

Встретившись, мы перездоровались!

— О-о-о-о! — Глядя на наши банки, воскликнул Мася Самойлов, — это вы хорошо постарались!

— Но мы тоже не лыком шиты! — Клим Филатов показал всем большой газетный сверток, от которого приятно пахло сушеной рыбкой.

Формально употреблять спиртное в бане было нельзя. Правда, уже давно никто не обращал внимания ни такое злое к станичникам правило.

Однако бабушка, что принимала плату за вход, посмотрела на нашу, снаряженную баллонами с пивом троицу, с неприязнью.

— Двадцать копеек, — сказала она неприятным гнусавым голосом.

Расплатившись, мы прошли в следующий зал, где уже можно было посидеть и дождаться своей очереди в предбанник, где можно было раздеться и оттуда попасть уже в купальню.

Купальня же представляла собой большое, выложенное мелким бледненьким кафелем помещение. Было там несколько широких столов, табуреты, два крана с холодной и горячей водой и целый настоящий душ. Не ахти даже по меркам средненькой квартирки из будущего. Зато железных тазов тут было в избытке — налетай не хочу.

Из купальни был выход в парную. Туда керосиновые котлы неустанно нагнетали пар от кипячения воды. Таким образом, нагревали они воздух внутри.

В очереди мы просидели совсем недолго.

— Ну что, пошли? — Спросил я, когда несколько мужиков, распаренные вышли из раздевалки и отправились на выход, — наш черед.

Титок взял с пивом, которые до этого времени держал на полу.

— Хорошо попали! Не пришлось долго сидеть! — Обрадовался Васька Ломов.

— В парной, видать, не нагрелось еще, — заметил Самойлов. — Там только к вечеру будет жар что надо.

— К вечеру тут и народу будет что надо, — обернулся к нему Васкька. — А нам, думаю, температуры хватит.

— Да не, ребят, — сказал какой-то красномордый от жара дедок, только вышедший из раздевалки, — нормально сегодня прогрели. Видать, гоняют котлы с самого утра.

— Ну тогда пойдем, — сказал я, — чего стоять.

Вместе вошли мы в раздевалку. В небольшое помещеньице с обшитыми деревом стенами было совсем просто: деревянные табуретки, крючки для одежды на стенах, да полки, чтоб хранить какие-то личные вещи.

Шоферы стали раздеваться, перешучиваться.

Когда примостил я на крючок свою рубашку, а простынь повесил на стул, тут же понял, что чего-то не хватает.

— Вот зараза, — проговорил я себе под нос, — забыл…

— Ты куда, Игорь? — Спросил улыбчивый, как всегда, Саня, обматываясь своей простынкой.

— Да рыльномыльное в машине оставил. Щас вернусь.

Действительно, узелок мой с мылом и бритвой остался в Белкиной кабине. Быстро хватанув забытое, я поспешил вернуться в раздевалку.

— О, а чего ты тут? — Увидел я Титка, который одинокий сидел на своем табурете.

Все остальные уже были в купальне. Весело шумели там, шутили.

— Да вот, — сказал Титок смущенно, — сказать тебе кое-чего хочу.

— Что?

— Помощь мне твоя нужна, — сказал Титок, — очень срочно. Знаю, ты не откажешь. Ты в таких делах не отказываешь.

— Да чего у тебя стряслось-то? — Нахмурился я, — говори уже.

Титок еще немного помялся, собрался с силами, чтобы сказать. Наконец, начал:

— Беда, Игорь. Я с колхозной конторы одну вещицу украл.

— Чего-чего ты сделал? — Глянул я на Титка строго.

— Подожди-подожди! — Титок заторопился. — Не руби ты с плеча! Знаю я, что глупость выкинул! Хочу кражу эту исправить! Вернуть обратно украденное!

— Так верни. Я тебе чего? Иди в контору да возвращай.

— Да тут все не так просто…

Титок понуро опустил голову, узковатые его плечи грустно опустились.

— Мужики? Ну вы чего? — Выглянул из купальни Сашка Плюхин, — че не идете? Там парная уже ух! Разогретая!

Его светлые короткие волосы были мокрыми и взъерошенными ежиком. Круглое лицо зарумянилось.