— Разве это несчастья⁈ Нет, Константин Константинович, беды придут к нам попозже. Идет революция, и если 2-я Тихоокеанская эскадра погибнет, а при Рожественском она бы обязательно погибла почти вся, и четыре броненосца с позором спустили бы Андреевские флаги, то исход войны был бы полностью предрешен. Наш государь-батюшка осознал, что война проиграна и отправил на переговоры Витте, который получил бы графский титул. Всякое бывало в нашей истории — князь Потемкин-Таврический, и граф Муравьев-Амурский, но чтобы мы докатились до графа «Полусахалинского», такого не припомню. Да уж — хотели договориться, но ведь после поражения обязательно наступает позор! Горе побежденным!

— Вам и это ведомо⁈

Начальник штаба смотрел на него выпученными глазами, не в силах поверить услышанных от адмирала слов. А Дмитрий Густавович совершенно спокойным голосом, обуздав кипящие внутри эмоции, приправленные терзающей болью, с прорвавшейся горечью, закончил:

— Многое известно, Константин Константинович, вот только перечислять беды, которые обрушаться на нашу несчастную страну, не хочу. Зачем вам это знать⁈ Умному — достаточно! А в моей правоте вы послезавтра убедитесь, когда посмотрите подорвавшийся «Громобой». Причем об этом я сказал вам раньше, чем под его днищем взорвалась мина!

— Я вам верю, Дмитрий Густавович. Неужто все проиграно, и ничего нельзя поделать, все предопределено⁈

— Такого не говорил, время еще есть и можно успеть. Главное, довести эскадру до Владивостока, дневной бой все решит. Но даже если будет успех, главные силы эскадры еще долгое время будут находиться в плачевном состоянии. Не забывайте, Константин Константинович, во Владивостоке всего один сухой док, он занят «Богатырем», на очереди «Громобой». А за ним может вытянуться целая очередь — каждый из кораблей эскадры нуждается в ремонте, днища обросли за семь месяцев плавания, а это потеря узла скорости. Котлы, трубки, машины — все находится в плачевном состоянии, а исправить ситуацию к лучшему практически невозможно. Слишком слаба во Владивостоке материальная база.

— Нужно составить перечень очередности проведения ремонтных работ, а последние вести круглосуточно. Есть плавучий док, с нами плавмастерская в отряде контр-адмирала Энквиста.

— «Камчатке» найдется множество первоочередных дел, если мы хотим перехватить инициативу в боевых действиях на море, — Фелькерзам протянул начальнику штаба листок бумаги.

— Тут перечень необходимых мероприятий — мы не зря повели с собой полтора десятка транспортов, еще десяток ждет распоряжений в Сайгоне. Если нам удастся выполнить все здесь изложенное, то «орлы» на погоны я вам гарантирую, как и белый крестик на грудь, а то и на шею. Здесь ключ к победе — мы просто растянем японские коммуникации до такого состояния, когда адмирал Того уже не сможет их защитить. Нужно только успеть — озадачьте штаб уже сегодня, надеюсь, что мы все же встретимся с «Алмазом».

Начальник штаба взял листок, внимательно его прочитал, причем несколько раз. Посмотрел на Фелькерзама удивленно:

— Действительно, ваше превосходительство. Архипелаг Бонин мне и в голову никогда не приходил. А в планах Зиновия Петровича эти острова вообще не значились…

— Светает…

Хейхатиро Того любил эти предрассветные часы, когда небо светлеет, но еще не проглядывается на кромке небосвода восходящее солнце, которое жители страны Ямато встречают первыми. Только одно это определяет его народ избранным самими богами, первым среди прочего населения. И это место теперь занято японцами по праву — в жестокой войне они сумели разбить могущественных северных гейдзинов, перед которыми трепетали все европейцы. Ведь именно русские солдаты столетие тому назад остановили и разбили великого завоевателя Бонапарта.

Три дня тому назад Хейхатиро мог с полной уверенностью сказать, что война скоро окончится, ведь русская эскадра не прорвется во Владивосток, к которому она так стремится. А лишившись последней морской силы в виде 2-й Тихоокеанской эскадры, Россия будет вынуждена пойти на мир, хотя ее армия, находящаяся в штатах мирного времени, в три раза превышает силы страны Восходящего Солнца, уже в значительной степени обескровленные. А русские войска в Маньчжурии увеличиваются с каждым днем, как падающие с потолка пещеры капли наполняют чашу. «Северные гейдзины» сильны телом и храбры духом, в этом им не откажешь, то стало понятно при осаде Порт-Артура. Вот только их военачальники морально сломлены бесконечными поражениями и отступлениями.

Но тут все шатко — стоит русским получить первый реальный успех, как они воспрянут духом, и тогда оптимистические взгляды в стране Восходящего Солнца на окончание войны сменятся на тревогу. Ведь ничто не придает так сил, и не сплачивает народ, как победа!

А она у русских имеется, и в этом Того мысленно признавался только себе, сидя на циновке в своей каюте. Хотя все оставшиеся в живых офицеры его штаба сейчас уверены, что с наступившим днем останется только добить вражескую эскадру и тем закончить войну одним решающим ударом! Если бы все было так просто, как хочется!

Все дело в том, что итог войны с русской армией напрямую зависит от полного уничтожения вражеского флота!