Фелькерзам стоял у амбразуры, его поддерживали со спины два матроса, и тихонько бормотал про себя, прекрасно понимая, что шепот никто не услышит. Но не говорить не мог, казалось, что собственные слова сохраняют жизнь, не дают ей утекать капля за каплей.

За эти дни он много раз размышлял над причинами жуткой Цусимской катастрофы, и сегодня пришел к выводу, что поражения можно было избежать, но стечение обстоятельств не позволило это сделать. Ведь японцы, как не крути, не имели ощутимого превосходства над 2-й Тихоокеанской эскадрой, чтобы говорить о предопределенности надвигающейся катастрофы. Да, имелось два объективных фактора — меньшая площадь бронирования и скорость русских устаревших кораблей, но и только. Самураи диктовали дистанцию боя и время его начала и окончания, но не больше.

Историки много писали о «чудовищной» шимозе, но как посмотрел Фелькерзам в бою, ничего страшного для хорошо забронированных броненосцев 1-го отряда она не представляла.

Да, взрыв достаточно мощный, жар от него страшный — но серьезных повреждений не имелось. Даже двенадцатидюймовый фугасный снаряд пробить шесть дюймов брони оказался не в состоянии, а 152 мм снаряды лишь оцарапали три дюйма брони батарейной палубы, где стояли шесть 75 мм пушек. Однако небронированным участкам и развитым надстройкам досталось — железные конструкции буквально скручивало, но и только. Броневые палуба с поясом на всех броненосцах такими снарядами, а их было три четверти в погребах японских кораблей, практически не пробивались даже с близких дистанций, но не меньших, чем двадцать кабельтовых. А с принятием заблаговременных мер, таких как выгрузка всего деревянного (жаль, что краску и часть линолеума не успели ободрать), а также примитивные кирасы и каски для палубных команд, поражающее действие шимозы резко снизилось. И недаром во всех флотах мира подобный японский опыт не получил развития — такие снаряды с «шимозной начинкой» оказались относительно бесполезными против корабельной брони.

Именно пожары и погубили новейшие броненосцы эскадры Рожественского в той реальности, и невозможность их своевременного тушения — но последнее уже субъективный фактор. Имей возможность своевременно выходить из строя и приводить себя в порядок, японцы бы замаялись топить «бородинцев» артиллерийским огнем. Возможности для таких подмен были — 3-й отряд Небогатова практически не участвовал в бою, и значительных потерь с повреждениями не имел.

Недостаток скорости старых кораблей мог компенсироваться грамотными самостоятельными маневрами, проявлением своевременной инициативы. Но вот тут Рожественский со своим самодурством и «чувством собственного величия» сделал все от себя возможное и невозможное, чтобы погубить собственную эскадру. Сорок минут боя, и вице-адмирал стоял на коленях в боевой рубке, бросив управление, и даже не попытавшись перейти на другой корабль. И вот тут пошло интересное — лишившись власти самодура над собою, командиры броненосцев стали действовать куда решительнее, и если бы над ними не довлел последний приказ следовать курсом «норд-ост 23», то вероятно вышли из неудачного боя и ушли обратно — таких возможностей была парочка, по меньшей мере.

На боеспособность эскадры в определенной степени влияли и хронические пороки в устройстве вооруженных сил Российской империи — куда уж без них, один пресловутый «ценз» на флоте чего стоит. А ведь именно в русско-японской войне бестолковость и косность высшего военного руководства проявилась как нельзя более выпукло.

Нового Суворова или Скобелева просто не нашлось, да и не было их уже на самом верху — сама система таких офицеров выдавливала еще на подходе к генеральским должностям, командование полком было максимумом в продвижении по служебной лестнице.

Вот так, недостаток к недостатку, что технический, либо человеческий, все потихоньку накапливалось в армии и флоте, в самом государстве, и привело в конечном итоге к капитуляции Порт-Артура, Цусимской катастрове и подписанию позорного мира в Портсмуте. И при этом, имея армию гораздо более многочисленную и прекрасно вооруженную, когда противник уже задействовал последние ресурсы.

— Организационная немочь и бестолковость, помноженная на духовную импотенцию, — пробормотал Фелькерзам, усмехнувшись. К войне даже толком не подготовились, а ведь могли старые корабли отремонтировать, как паровые котлы с машинами на «Императоре Николае», и перевооружить, что сделали только в ходе мировой войны, когда стало ясно, что это занятие нельзя бесконечно затягивать. Могли бы и корабли приобрести, тот же Крамп предлагал построить четыре броненосца и два крейсера, и к ним поставить судостроительный завод во Владивостоке. Да хотя бы ту же парочку «гарибальдийцев» кто мешал прикупить⁈