— Я помню их всех, — я наступал на Таргина. — Громовы и Климовы. Брат Варга, Стас, который пытался искупить вину. И которого я даже не успел спросить, почему он тогда решился на это. Инспектор Руссо, чьё имя я так и не узнал. Предатель, но если бы не Фойл, он бы остался на моей стороне. Но это не все. Другие, кто погиб из северных кланов, потому что пошли за мной. Семья Хитровых, убитые из-за чужих интриг. Те, кто поверил Королю-Спасителю, которого я не прикончил вовремя, пожалев десять жизней. А вместо этого погибли тысячи и погибнут ещё больше. Войска южан, убитые за то, в чём не были виноваты. Инжи Дерайга, который уже скоро умрёт, потому что Эссенции больше нет. Остальные Небожители, пешки в твоей игре. Все, кто погиб в этой мясорубке, которую я устроил. И многие другие, даже люди, прибывшие из-за моря. За это время погибло очень много людей. А я убил ещё больше, в этом мире и в старом. Я — палач, но это не значит, что всё это даётся мне легко. Но сегодня я прибыл это закончить.

— Вот я тебя и разговорил, — грустно сказал он.

Мы схлестнулись. Он призвал какую-то шпагу или что-то это в этом роде. Я давил на его клинок Карнифексом, а сам призвал меч с гибким клинком.

Таргин смотрел на меня и держался изо всех сил. Он устал, как и я. Где-то шёл бой, но всё решается здесь.

Я ударил мечом. Гибкое лезвие обернуло ноги памятника Таргина. Сам он с недоумением глянул на это.

— И что ты делаешь?

Он не перемещался, устал. Я тоже, но у меня была сила того духа.

Я пнул Таргина изо всех сил. Он отошёл и ударился в памятник спиной. А я дёрнул на себя меч.

Судя по взгляду, Таргин понял, что произойдёт.

Его памятник упал на него самого. Поднялась белая пыль. Голова памятника отломилась и покатилась по дорожке. Я наступил на неё, а потом подошёл к остальному.

Таргин смотрел на меня и вытянул руку, будто пытался откинуть меня или что-то ещё. Но передумал.

Я призвал топор.

— Последнее слово?

— Знаешь, о чём мечтал тот парнишка, который призвал меня, когда я был духом в свече, — задумчиво сказал Таргин. Он не спрашивал. — Он был изобретателем и хотел попасть за море, чтобы увидеть все эти технические чудеса. Но его клан был нищим. Сеньор собирал с них налоги. Когда они заплатили мало, их всех убили. А парнишка хотел, чтобы жизнь изменилась. Чтобы и здесь придумывали что-то новое. Но то общество хотело жить по-старому. И наше новое тоже. А я дважды изменил это. Я победил, хоть и большой ценой.

Я ударил топором.

Вот и всё.

Я выполнил то, ради чего меня призвали.

Ничего не случилось. Я не чувствовал ничего, кроме усталости.

Я сел на сломанный памятник. Дико болели рёбра. Ныла сломанная рука. Что-то упёрлось в ногу.

Я осторожно полез в карман. Это свеча духа, которого я поглотил. Я сжал её в кулаке.

Огонёк засветился. Дух молчал. Это не тот, что жил в ней. Это тот, который говорил со мной всего один раз, когда спросил, что я делаю. Тот, который следил за мной с самого первого моего дня, когда я вновь смог жить.

Он не говорил. Но я чувствовал, что он спокоен. Его молитва исполнена. Я её исполнил.

Две недели спустя

— Я не буду свои последние дни проводить в госпитале, — заявил Инжи. — Лучше я займусь делом.

— Я не спорю, старина, — я похлопал его по плечу и вернулся на своё место. — Поступай, как считаешь нужным.

Левая рука у меня до сих пор в повязке, всё никак не заживала. Инжи был в своей каталке. Простреленное колено собирали по кускам, но всё равно вряд ли парень сможет ходить. Да и не успеет он вылечиться.

Лицо у него в последние потемнело и стало старше.

Ему и правда осталось недолго. Последний Небожитель этого мира, обладатель души палача. И тот, из-за кого я смог победить в последней схватке.

Но я ничего не мог для него сделать.

— Вы слишком много работаете, — сказала Мари, ставя передо мной кружку с чаем.

Заметно округлившийся живот ей уже мешал.

— Инжи, тебе всё равно надо отдыхать, — Мари поставила чай перед ним. — Помнишь тот ресторанчик на набережной? Мы ходили туда. Громов, мы тебя тогда ещё не знали.

Она улыбнулась.

— Сходим?

— Да, — сказал я. — Можно отдохнуть хоть немного. Лин, что думаешь?

— У? — парень что-то черкал в записной книжке. — Ты что-то спросил?

— Говорю, идёшь с нами в ресторанчик. Это приказ.

— Ну ладно, — он вернулся к своим записям. — Я придумал ещё одну штуковину. Боевая ригга, но другого класса. Ещё больше! Целый исполин!

— Посмотрим, — сказал я. — Ешь, потом порисуешь.

— Рисовать? Это чертежи! — Лин схватил кусок пирога и съел, будто даже не замечал вкуса.

Зато вкус замечал я. Но меня сегодня еда не радовала.

— Я думал, мы вернёмся на север, — сказал Инжи, помешивая чай ложечкой. — А ты решил сам стать правителем вместо Таргина.

— Надо разгребать этот беспорядок, раз уж его начал.

— Да. Если уйдёшь, то все восемь стран начнут резню между собой. Ты сделал правильно. Пока ты здесь, они будут тебя слушать. Ты же последний и самый сильный из Небожителей.

— Мои силы ушли с ним, — я показал на горящую свечу с молчаливым духом. — Остался только топор.

— Этого достаточно, — Инжи невесело улыбнулся. — А если что, то у тебя остаётся Лин и его машины.

— Кстати, я хочу построить ту дорогу, которую мы тогда видели, — добавил Лин. — Можно будет перевозить грузы и людей! Сразу помногу!

— Так что оставляю тебя в надёжных руках, — Инжи вздохнул.

Мари украдкой вытерла набухшую слезу.