— Иду с Оптиной Пустыни, а несу вещи, что нашёл в обозе.

— В обозе? А он где?

— Недалеко отсюда, верстах в трёх.

Вся пятёрка невольно переглянулась.

— И много там барахла?

— Много, я всего и не унёс бы с собою, только начал копаться, как мертвяки набежали. Порубал я их, но всё равно сбежал от греха подальше. Там ещё много, а мертвяков мало, если успеете до темноты обернуться, то с прибылью будете. Я и обшарить не успел скелеты, может и деньги есть, нашёл-то горсть медяков.

Все опять переглянулись.

— Не советую я вам нападать на меня: потеряете многих, а ничего не приобретёте, — предостерёг их Вадим. — Лучше идите к обозу, там добра столько, что и не унесёте всё зараз, а дальше ещё один есть, но до него далеко и опасно, я троих упокоил там. Ну, и живучие же, твари. А мне надо в Калугу, далеко ещё? — закончил он тараторить.

— К вечеру дойдёшь, но без нас тебя не пустят. Ежели проведёшь к обозу, то, считай, что в город попадёшь. Мы проведём, лады?

— А ежели обманете?

— Не обманем, коль ты нас не обманешь.

— Я-то нет, — буркнул Белозёрцев, размышляя: как будет правильнее поступить. — Ну, пошли, коль так, хоть мне и тяжело обратно идти, да невместно, всё равно я с собой больше ничего не утащу. Но раз вы поможете в город пройти, тогда пошли.

— Не горюй, зато жив останешься и в общину нашу войдёшь.

Вадим промолчал, хоть и крутилось на языке: на каком месте он вертел их общину и как. Два арбалетчика всё-таки были весомым аргументом, чтобы принять предложение команды то ли охотников за ценностями, то ли мародёров. Так они и отправились к обозу вшестером. Впереди двое охотников, один из которых был арбалетчиком, по бокам по одному человеку, и сзади ещё один арбалетчик. Как арестант, ей-богу!

Вскоре они дошли до уже знакомого обоза. Сначала попутчики осторожничали, но постепенно входили в раж. У Вадима мешок заплечный был полон, а тот, что он нёс в руках, заполнен лёгкими вещами — в основном запасной одеждой — и не мешал ему своим весом.

Пока вся пятёрка охотников ворошила телеги и скелеты людей и животных, Вадим примеривался к тому, чтобы перехватить один из арбалетов. Нужно уравнять шансы. Он не очень верил своим новым товарищам: особой нужды брать его с собой в город у них не имелось, да ещё и подозревая в нём будущего зомби. Это было понятно и поневоле наводило на опасения за свою жизнь.

Но случай всё никак не представлялся. Все пятеро бродили между телегами, набивая разным добром свои мешки, но парня из зоны видимости не выпускали. Нужно срочно что-то предпринимать, и Вадим придумал.

Покопавшись в кошеле с серебром, он выудил из него несколько мелких монет, бросил их в пыль недалеко от себя и позвал ближайшего к нему арбалетчика.

— Смотри-ка, серебро!

И арбалетчик не выдержал, метнулся к нему, выискивая в грязи звякнувшие монетки. Вадим отступил, дав возможность арбалетчику купиться на этот нехитрый трюк. Тот сразу же бросился на колени и стал лихорадочно рыться на земле. Не медля, Вадим ударил его рукоятью фламберга и, оттолкнув обмякшее тело, вырвал из его рук оружие. Очутившись у Белозёрцева, арбалет сразу уставился в лицо другому арбалетчику.

— А теперь давайте по-честному, братаны. Мы с вами или договариваемся сейчас или вы все умрёте. Первым сдохнет арбалетчик, затем ваш атаман, но и с остальными я разберусь, не сомневайтесь.

Судя по выражению их лиц, они и не сомневались.

— Зачем Тишу приголубил ударом?

— Затем, что он мне мешал. Вещей вы набрали на пятерых, ещё и унести нужно будет. Давайте так: я вас охраняю, а вы меня не предаёте. Да вам то и выгодно будет. Мне нужно до Калуги дойти и на службу пойти. Если поможете и замолвите словечко, я в долгу не останусь. Видите же сами, что сейчас за время. А я человек бывалый, много что знаю да понимаю. А ещё грамоте и письму обучен, всем от того лишь польза будет, а не вред. Решайтесь.

Повисло долгое молчание.

— Ладно, хрен с тобой, — махнул рукой старший всей этой пятёрки. — Тебя как звать-то?

— Вадим.

— Ммм, а меня Никола. Мы и не собирались с тобою возиться, если б ты токмо в мертвяка не обратился, но видно, что того не будет. Ты арбалет убери. Договорились мы.

— Уберу, когда поклянёшься, как православный. Или матерью тебя родившей.

На эти слова Никола нахмурился, но ответил.

— Клянусь именем своим и церковью нашей святой, что никто не нападёт на тебя, если ты тоже поклянёшься в этом.

— Клянусь! — ответил Вадим и перекрестился. То же сделал и Никола.

Пожав плечами, Вадим разрядил арбалет в песок возле головы незадачливого стрелка. Тот вздрогнул и откатился в сторону.

— Пусть разрядит арбалет, — кивнул головой Вадим на второго арбалетчика. Тот помотал головой, с ненавистью смотря на Вадима.