Наоми пожала плечами, затем положила руки на выделяющийся животик.

— Нормально. У нас все будет хорошо. — Сказав это, она взглянула мне в глаза: — Эва, я уже привыкла, но ты… Будь осторожна с Вейном! Он у себя на уме и делает все исключительно в собственных интересах.

Кивнув, я поблагодарила ее за совет. Затем все-таки не удержалась:

— Это его ребенок?

Наоми покачала головой.

— Нет, ребенок не от него. Но за Вейном тоже есть вина в моей ситуации, потому что иногда он ведет себя как последний засранец… А остальным ничего не остается, как только выполнить то, что он хочет!

И больше ничего пояснять мне не стала.

Поднялась и ушла — снова подхватила шляпу, потому что, пусть мы и порядком выдохлись, но народ не спешил расходиться, требуя новых и новых выступлений. Шогану пришлось в который раз показывать чудеса выносливости, а я повторила свой номер с метанием ножей.

Признаюсь, руки у меня порядком дрожали, и я, вернувшись в вагончик, засобиралась уже сказать Вейну, что на этом все. Нужно заканчивать, и на импровизированную сцену я больше не пойду, иначе это становится слишком опасно и для меня, и для остальных…

Но тут раздалась барабанная дробь, и глашатай зычным голосом принялся созывать всех участников состязания в центр площади, потому что судьи были готовы огласить свое решение и назвать шесть трупп, вышедших в финал.

Признаюсь, меня порядком потряхивало, когда мы пробирались через толпу, но долго терзаться неизвестностью не пришлось — труппа Андора Вейна была названа первой.

И тут же раздались аплодисменты, после чего Наоми кинулась мне на шею, а Шоган с такой силой хлопнул меня ручищей по спине, что едва не выбил дух. На это я кисло улыбнулась силачу, подумав, что завтра на этом месте неприменно будет синяк. Кивнула на одобрительный взгляд Вейна — ну что же, все прошло совсем неплохо!..

— Хорошо, очень хорошо! — заявил нам Вейн, когда мы, поздравляя друг дружку и обсуждая, кто из конкурентов представляет наибольшую опасность в завтрашнем финале, собрались "мужском" вагончике.

Расселись полукругом вокруг стола, потому что нас ждало еще одно крайне увлекательное действо — дележ денег, после чего я собиралась со всех ног бежать домой. Но сперва как завороженная уставилась на то, как Вейн высыпал перед собой пригоршню монет, отложив в сторону несколько мятых купюр с чьим-то потертым ликом.

Принялся пересчитывать и то, и другое.

Я смотрела на монеты, прикидывая, что к чему, в то время как остальные оживленно обсуждали конкурентов на завтрашнем финале, который должен был пройти в доме градоначальника. Самыми сильными, по общему мнению, был цирк Братьев Тру-ло-ло и Лучшие акробаты Джуна.

— По пятнадцать дукаров каждому, — наконец, вынес свой вердикт Вейн, на что, признаюсь, я охнула от неожиданности.

Слишком неприятной неожиданности, если быть честной.

Но почему же так мало?! Признаюсь, я ожидала намного, намного больше! Это был хороший день — я сама собрала не меньше тридцати двух дукаров, да и Наоми то и дело бегала и ссыпала деньги в общую шкатулку.

Навскидку у меня выходило, что мы заработали около ста пятидесяти. Нас пятеро, так что…

— И как же ты это посчитал? — поинтересовалась я, но мой голос потонул в недовольном гуле остальных.

— Вейн, это нечестно! — произнес Исса. — Мы выложились по полной и рассчитывали получить за это хорошие деньги. Или же ты не подсчитал купюры? Там около девяноста дукаров…

Исса протянул было к банкнотам руку, но Вейн покачал головой.

— Не смей! — заявил ему холодно, и клоун тут же отдернул ладонь. — Конечно же, я не посчитал купюры, — произнес он, обведя нас холодным взглядом, — потому что они пойдут на покупку новой лошади, еду и починку инвентаря. И еще часть мы отложим на черный день.

На это я собиралась заявить, что лошадь, еда и их черный день меня нисколько не касаются, но затем сделала глубокой вздох.

Ясное дело, Вейн уже все решил. Мне ничего ему не доказать — сейчас я была не в той позиции, чтобы с ним спорить. Но, кажется, выбирая труппу, я все-таки промахнулась. Нужно было идти хотя бы к тем самым Братьям Тру-ло-ло или же к Джуну!..

Под недовольный гул остальных Вейн разложил деньги — монеты и мелкие купюры, — на пять равных частей, после чего взял приличную пригоршню монет из одной и досыпал во вторую. Ту, меньшую, он протянул Наоми, на что та страдальчески вздохнула, но, опять же, промолчала.

Большую высыпал себе в карман.

Остальные три части были нашим.

— Если кому-то и что-то не нравится, — произнес Вейн с нажимом, уставившись мне в глаза, — этот человек может быть свободным. Здесь никто и никого не держит. Забирай свой заработок и уходи!

— Но именно со мной вы вышли в финал, — отозвалась я, — и без меня вы в нем не победите!