Хорошо, я могу допустить, что из-за неопытности он не додумался, что такое безлюдное место будет тем не менее прослеживаться, и что рано или поздно кто-то из его подчинённых расколется, если вдруг со мной случится что-то нехорошее.

Даже из-за обычных побоев их моментально исключат из Академии. С учётом же того, что попасть сюда не так просто, то иного шанса вернуться сюда у них просто не будет.

А теперь, если взять во внимание обилие камер в этом учебном заведении, то следы преступления они скрыть не смогут. Тут надо думать на несколько шагов вперёд и заранее понимать, как поступать, чтобы уменьшить количество следов, ведущих к виновникам.

С большой долей вероятности кто-то его использовал, сам бы Вячеслав вряд ли решился на такой рискованный шаг. Других предпосылок для этого я не видел.

— Хорошо, допустим, — ухмыльнулся я, глядя на то, как тот еле сдерживается, чтобы не наброситься на меня из-за моего столь наглого поведения. Разумеется, в его глазах это было ещё на порядок провокационней. — Так зачем ты желал со мной встретиться? Не припоминаю, чтобы наши рода конфликтовали. Личного конфликта с тобой у меня тоже не было, потому что я вообще в столице до поступления не появлялся. Так с чего бы вдруг ты позвал меня в такую глухомань, ещё и угрожая при этом своими подручными, которые ещё и выполнили всё криво?

— А ты, выходит, не знаешь, да? — поморщился Вячеслав, всем своим видом показывая пренебрежения. — Будто он тебе ничего не рассказывал? Я же видел, в каких вы отношениях друг с другом! Да я в жизни не поверю, что ты не знаешь, кто я такой!

— И всё-таки я без понятия, что ты такое несёшь, — вздохнул я.

Похоже, только теперь до него начало доходить, что я и впрямь не знаю, о ком идёт речь всё это время.

— Я говорю о твоём слуге Тимофее. Если ты не знал, Львов, то он не обычный простолюдин, а происходит из моего рода — Тарасовых. И что самое главное — он является моим старшим братом, — от этих слов у меня приподнялись брови. Надо же всё-таки, как оно обернулось! — Он — бастард, и он тот, кто испортил мне всю жизнь!

О, если бастард, то тогда это многое объясняет. Тимофея могли просто не признать аристократом, так что по всем законам он оставался простолюдином. С другой стороны, кровь не водица и теперь точно понятно, как он смог так быстро развиться как маг.

Каким бы угасающим ни был этот род, но в их родословной было достаточное количество магов, чтобы просто за счёт этого у Тимофея было больше возможностей на пути его развития.

— Должен признать, твои слова и впрямь меня удивили, — сделал я пару шагов в его сторону, чем напряг стоявших вокруг меня студентов, толком не понимающих, почему им требовалось присутствовать в разговоре двух аристократов. Всё же эти разборки явно не их уровня, но и бросить своего господина или кем он им там приходится, они не могли. — Первый раз слышу, чтобы у него был брат и что он из благородного рода. Как же так получилось, что он попал ко мне в слуги?

— Да очень просто! — тут же выпятил грудь Вячеслав, будто подобное было его собственной заслугой. — Моя мама долгое время не могла забеременеть. Род рисковал остаться без наследников. Отцу пришлось заделать бастарда на стороне. Однако спустя пять лет, моя мама смогла зачать, и на свет появился уже я. Только этот выродок… — едва удержался от ругательств этот парень. Насколько же его задевает данная тема, что он так распаляется. — Он оставался бельмом на глазу, ведь в нём кровь нашего рода.

— И это повод, чтобы помнить об этом все это время? — скептически хмыкнул я.

Ну бастард и бастард — в этом в мире аристократов нет ничего особенного. Очень часто детей у главы рода намного больше, чем официально признанных. Такие, как правило, становились слугами рода и помогали своим кровным родственникам. В некоторые времена это становилось инструментом, который спасал род от забвения. Но всё это уже детали.

— Конечно же да! — вновь вспыхнул парень, с яростью в глазах посмотрев на меня. — Он не нравился ни мне, ни моей маме. С раннего детства этот выродок показывал неплохие результаты в тренировках, а когда у него впервые проявился дар к магии, отец и вовсе был в восторге. «В нашем доме уже давно не рождалось таких сильных наследников!» — говорил мой отец. Представляешь, как больно было слышать эти слова мне и моей маме? Он ценил бастарда больше, чем меня!

Ладно, допустим мой слуга самим своим существованием задевает его чувство гордости, но я-то тут при чём? Похоже, род Тарасовых угасает не просто так, раз у них вот такой наследник.

— Однако Тимофей оказался у меня в слугах, а не стал наследником рода Тарасовых или вашим слугой, — склонил я голову чуть набок, внимательно отслеживая реакцию парня.