Чем ближе мы были, тем меньше я тратил своей собственной энергии на каждое действие, и тем больше приходило извне. Ночью ко мне пришли видения скверны. Я смотрел с высоты драконьей шеи на десятки различных тварей, сотни гоблинов и ещё одного дракона. Всё это было собрано вокруг ядра, и с выплеском скверны, который ощутили собранные твари, из него выступила затянутая во тьму фигура с рассыпавшимися по плечам длинными волосами.

Глубоко вдохнув лесной воздух, Фиона, мягко ступая, подошла к ближайшим зарослям паутинки, протянула руку, и растение стало обивать её, формируя броню. Найдя взглядом ящера, глазами которого я смотрел вокруг, она улыбнулась и произнесла:

— Время ответить за всё, Бьёрн.

По скверне вокруг неё пробежала волна, и меня выбило обратно в тело. Открыв глаза, я лежал, смотря в потолок, обдумывая увиденное. Идти им от средоточия скверны три-четыре дня. Я успею. Хотя финальный отрезок придётся бежать самому.

Но всё равно утром я высыпал перед завтракающим возницей горсть золотых и негромко проговорил:

— Нужно быстрее. Деньги не важны.

Тот замер, загипнотизированный видом золота перед ним. Протянул руку, взял четыре монеты и отодвинул остальное. Подняв на меня взгляд, твёрдо вымолвил:

— Будет быстрее. Но лошадей я загонять не буду, деньги того не стоят. Не устроит скорость, верну золото.

— Главное, хоть немного быстрее, — пожал я плечами, сгребая монеты обратно.

И мы ускорились. Вечером на постоялый двор прибыли, пройдя пять дневных переходов, так же, как и на следующий день. Лошади тяжело хрипели, но уставший возница не отходил от них ни на минуту, добавляя что-то в корм и воду, обтирая, отпаивая своих животных. Да и спать он лёг на конюшне, присматривая за ними постоянно.

Мне в голову приходили видения шествующих по лесу тварей. Они были всё ближе и ближе, и я узнавал знакомые места. Вот в поле зрения попала первая ночная стоянка, которую я оборудовал для путешествия с магистром Ингельвином.

Сроки стали понятны, и утром я сидел, как на иголках, пока возница запрягал лошадей. Но молчал. Торопить парня не было смысла. Хотя, когда мы уже были готовы трогаться, я негромко произнёс:

— Сегодня последний день. Вечером уже сможешь отправляться по своим делам или обратно.

— Мы же не доедем до места, — нахмурился парень.

— Дальше я добегу сам, — криво усмехнулся я.

— Как знаешь, — пожал он плечами и, взмахнув кнутом, воскликнул: — Пошли, родные!

Я откинулся назад, прикрыл глаза и сосредоточился на скверне. Силы скопил достаточно, поэтому скользнуть в пелену видений сложности не составило. Правда, короткая картина прущей по лесу орды практически сразу закончилась ментальным ударом от бывшей богини.

Впрочем, я узнал всё, что хотел, так что расслабленно выпил воды, сумев даже задремать, несмотря на тряску и скорость. Уже ближе к полудню мою дрёму нарушило зыбкое видение, на котором мелькнула стена деревни. Открыв глаза, я поморщился и приказал вознице:

— Тормози. Теперь я сам.

Вышел, проверил снаряжение и стал снимать сапоги, повесив их на шею. Продышался и, под удивлённым взглядом парня, бросился вперёд. Вдох, выход, направляя скверну в мышцы, а потом просто составляя программу движения.

После определённого предела мощности скверна больше не усиливает мышцы, а работает, скорее как контактный телекинез, тело становится марионеткой приложенной силы. Внятно выраженный, визуально оформленный приказ скверне — и происходит движение. Правда, к этому нужно привыкнуть, иначе каждый импульс закончится разорванными мышцами и связками.

Именно так я могу двигаться далеко за пределами собственной скорости реакции. А также, благодаря богатому опыту работы в таком режиме и адаптировавшемуся организму, побеждать всех, кого против меня бросали благородные на островах. То, что они делают инстинктивно, уже за гранью срыва, я совершаю полностью осознанно.

В те моменты, когда у меня есть на это время, конечно — чаще всего скорость боя такова, что остаётся положиться только на рефлексы и инстинктивное усиление. Впрочем, и в этом случае мой контроль силы лучше всех. Если не считать лесную ведьму, разумеется.

Тело практически легло параллельно земле, проламывая воздух, за спиной взлетала поднятая пыль. Босые ноги вгрызались пальцами в грунт, бросая тело вперёд. А я всё добавлял энергии, поднимая скорость.

Дорога по краям зрения слилась в неразличимую полосу, отматывая десятки километров пути. Бег сменялся ходьбой, потом опять бегом и короткой остановкой, на которой я быстро перекусил и продолжил забег.

Страшно не успеть. Скорость росла всё сильнее, быстрее, чем требовалось даже, чтобы бежать по воде. Вокруг потянулись знакомые места, сбросив скорость, пошёл, восстанавливая дыхание. Хотелось бежать, срывая связки и дыхание, лишь бы успеть к деревне первым.

Однако, вместо этого, я, присев на пень, надел сапоги и глубоко дышал, подготавливаясь к бою. Поднялся и уверенно пошёл к селению: сотня метров, две, впереди раздался звериный рёв, крики, а следом закончился подлесок, и глазам предстало поле битвы.