Я не боялся. Мелкая тварь какая меня, скорее всего, и трогать не будет, а крупного тут нет в округе. Так что спал я долго и спокойно. Утром же, позавтракав, неспешно собрал рюкзак и отправился в лес. Шёл быстрым шагом, иногда переходя на бег. И, заложив большую дугу, чтобы обойти драконье озеро, к вечеру вышел на пепелище старой деревни.

Насвистывая, стал доставать из рюкзака собранные по дороге зародыши местной агрессивной флоры. Падальщики зачистили основную гору трупов, но на что высадить «подарки» я всё равно нашёл. Стая местных шакалов проводила меня тихим рычанием, но с трудом волочащие раздутые халявной едой животы твари к нападению явно не были предрасположены.

Высадив свои ловушки, сейчас активно растущие на тухлятине, вздохнул и начал собирать хабар. Поломанное, а то и целое оружие, броня, иногда с кусками гнилого мяса внутри. Всё это требовалось собрать и почистить, что заняло меня до самой глубокой ночи. Но, поставив палатку возле памятного дерева, окружённого разросшимися ловушками, я провёл ночь относительно спокойно, проснувшись всего три раза.

На следующий день я продолжил разбирать деревню. Сгоревшие дома, проверка подполов и ледников, где они уцелели. Методично, кропотливо, встречая иногда трупы попрятавшихся по подвалам, но задохнувшихся гоблинов.

Откинув гору хлама с двери очередного погреба, я остановился. Там, внизу, чувствовалась скверна. Концентрированная, подвижная. Нанеся несколько ударов топором, я дёрнул на себя створку и отскочил в сторону.

Вовремя, из проёма, раздалось шипение, и в меня полетел камень. Закинув внутрь факел, я шагнул следом и нанёс несколько уколов, и огромная несуразная туша гоблинской матки дёрнулась и затихла. Редкая мерзость на самом деле. Гоблины, так-то, на самом деле бесполые, но при большой необходимости любой может стать маткой. А дальше — хватало бы только пищи.

Зацепив тушу за ногу, я дёрнул, пытаясь вытащить её наружу. Тяжело. Как следует рванув, я, всё же, несмотря на захрустевшие связки и кости трупа, вытащил её наружу. На солнечном свете зрелище куска жира с рудиментарными конечностями и огромным брюхом было крайне мерзкое.

Оттащив это подальше, я занялся дальнейшей мародёркой. Шакальё начало лениво объедать матку только через час. Выживших тварей я встречал ещё несколько раз за день, но ничего серьёзного. В сознании попался только один мелкий гоблин, которого я насадил на копьё и так падальщикам и оттащил.

Каких-то несметных сокровищ пока не нашёл. Всё то же старое оружие, несколько серебряных монет. Но горка в одном из лучше всего сохранившихся подвалов уверенно росла. Наконечники копий, мечи, топоры. Поломанный арбалет, несколько луков. А разобрал я только часть деревни.

От постоянной вони гниющих останков мутило. Но я продолжал методично разбирать завалы, что растянулось ещё на два дня, пока, в итоге, я не остался возле горы найденного. В сумме разбогател ещё на два десятка серебряных и пять золотых монет. Но за оружие и лом я выручу даже больше. За один раз решил всё не выносить, взял только самое ценное и, собравшись, пошёл домой.

По пути разминулся с несколькими крупными тварями, но без сражений. За пару месяцев лес опять начнёт кипеть искажённой скверной жизнью и станет намного опасней. Но пока для меня особых проблем нет.

Дома, сгрузив часть поклажи, я забрал мешок и пошёл на поклон к Густаву. Кузнец меня не любит, это верно. Но многое из оружия требовалось восстанавливать, чтобы продать по нормальной цене. Надеюсь, работать с ним можно, несмотря на нашу нелюбовь.

— Что за гора мусора? — хмуро процедил мужчина, как только я водрузил свёрток с оружием, из которого торчало несколько копий, на верстак.

— Отбито у гоблинов. Под ремонт и продажу, — не менее неприветливо буркнул я. — И тут половина твоего производства. Тоже считаешь хламом?

— Моё, да, — кивнул он и достал из свёртка наконечник копья со следами ржавчины и несколькими глубокими зазубринами на лезвии. — Это в перековку, после продажи деньги пополам.

Он взял лезвие топора и, придирчиво его осмотрев, отбросил в сторону.

— Заточка, полировка. Новая рукоять. Шесть долей мне.

В таком ключе он просмотрел каждый экземпляр. Никакого торга не было. Он объявлял цену за свои услуги, и я мог или согласиться, или уйти. Но цену ставил, в целом, нормальную. Не дёшево, но с учётом того, что продавать я это буду через него, это всё по-божески.

В итоге, через час, я ушёл от него полностью пустой. Зашёл домой, перегрузил деньги в тайник, купил еды да отправился на реку расставлять палатку. Ужин. Сон.

Утром, после завтрака, я лениво сидел на берегу, погрузив ноги в воду, и лениво смотрел на воду. Настроение было ни к чёрту. Тренироваться, идти в лес, ничего не хотелось. Раздевшись, нырнул в холодную воду и, проплыв подальше от берега, лёг на воде.

Уже больше года я в этом теле и мире. За такой небольшой срок стал своим среди охотников, заработал денег и приобрёл большие проблемы со скверной. А ведь говорили мне, не играть с заразой, но нет. Думал, уж у меня, попаданца, точно всё получится, не просто же так я оказался в этом мире?