А враг атакует всё сильнее и быстрее, демонстрируя потрясающее владение мечом, не мне с моими навыками с ним соревноваться. Но я по-прежнему сильнее и быстрее, хоть это преимущество и уменьшается с каждой секундой боя. Так что я шагнул под удар, принимая его на остатки меча в руке.

И пробил лоукик ему в колено, со злой радостью слыша хруст костей. А его меч прошёл мне по лицу, рассекая щёку и неприятно отдаваясь в скуле. Охнув, он попытался отступить, но сломанная нога подвела, и мужчина рухнул на землю. Отбросив его поднятый для защиты меч, я вбил обломки своего клинка ему в лицо.

Минус девять.

Подхватив изрубленный меч из ослабевшей руки врага, я повернулся, ища подранка. Шаг. Ещё один. В глазах начало темнеть.

Нужно дойти! Мне нужно…

Найдя взглядом зажимающего распоротое бедро подранка, я обрушил на него удар.

— Минус десять, — прошептал, пуская пузыри из прорубленной насквозь щеки, и свалился на землю лицом вверх.

Сознания я не потерял. Но потихоньку начала подступать боль от многочисленных ран, и накатила слабость от потери крови. Рядом раздались осторожные шаги, и надо мной склонилось лицо с заплаканными зелёными глазищами.

Надо же, я думал, что она убежит… Однако, с меня начали срезать рубашку и пытаться затыкать ею раны. Когда этого не хватило, она рванула куда-то в сторону, и через пару минут грудь мне начали стягивать порезанным на куски одеялом.

Сознание начало путаться. Вот появилась стража. Раздались какие-то крики, титулы и обещания. Когда я услышал слово деньги, то полез в карман и слабой рукой достал остатки монет. Меня начали шевелить и, кажется, положили на какую-то телегу, попутно перевязав ещё и ногу.

Вот мы куда-то едем, начинает темнеть. Слабость такая, что я просто отключился, изредка приходя в себя. В один момент это переросло в беспокойный сон, из которого вышел только раз, когда мне ко рту поднесли флягу с водой, которую я жадно выпил. Стало полегче, и дальше я спал уже спокойнее.

Проснулся, когда начало темнеть. Я лежал на соломе, накрытый какими-то тряпками, судя по всему, это плащи убитых мной солдат. У меня в ногах сидела девушка и, положив голову на руки, дремала.

Я глубоко вдохнул, поморщившись от боли в груди. И, осторожно сев, опираясь спиной на борт телеги, потянулся к лежащей недалеко фляге с водой. Там оставалось немного, но смочить пересохшее горло, хватило.

— Не думал, что ты очнёшься, — раздался позади голос возничего.

Повернув голову, я смерил взглядом бородатого крестьянина, помыкающего запряжённой гнедой кобылой. Встряхнув головой от его слов, проснулась девушка.

— Меня так просто не убить, — попытался усмехнуться я. Но щеку прострелило болью, и я остановился, только, всё же, спросив: — Что произошло после боя?

— Пришла стража, начала грозить ямой. Но я сказала, что ты не виноват, это пришли за мной и вообще они подданные другой страны. Отстали после того, как забрали трупы. Пригрозили, что будут разбираться, а я уговорила помочь вывезти нас из города, отдав все твои деньги.

Быстро, глотая окончания, начала выплёскивать слова девушка, кивнув на возницу.

— Я довезу вас до ближайшего постоялого двора и высажу — мне лишние проблемы со стражей и местными тварями не нужны, — поспешил добавить к её словам крестьянин.

— Где мы? — тихо спросил я.

— Стража сказала, что ты из деревни охотников, вот в её сторону и едем, — ответила мне девушка, потерев заспанное лицо.

Я кивнул и, устроившись поудобнее, задремал опять. Очнувшись уже в сумраке, когда мы остановились возле постоялого двора и девушка толкнула меня в плечо.

— Договорись о паре дней простоя и о тряпках для перевязки, — попросил я, как только мы остановились у ворот.

Она пожевала губу, бросила взгляд на свою лошадку, которая весь путь шла за телегой, и пошла в здание постоялого двора. Я проследил, как возница привязал её кобылу к коновязи, а после поднял на меня задумчивый взгляд. Явно думая, как спустить такую тушу на землю в одиночку.

— Я сам, — буркнул и, несмотря на боль, поставил ноги на землю и выпрямился, пытаясь остановить головокружение.

Пришлось переждать, опираясь на борт телеги. А после сделать первые несколько шагов. Было больно, из-под повязок пошла кровь. Но до входа я дошёл сам. А там, опёрся на плечо подскочившей девушки и через несколько минут оказался на полу в выделенной нам комнате.

— Дурак, ты зачем сам пошёл? Раны все открылись! Что за тупость? — продолжала возмущаться девушка.

Не слушая причитания, я спросил:

— Ты умеешь шить?

Она остановилась на середине фразы и недоумённо ответила:

— Да. А что?

— Принеси воды, кипятка, будешь меня штопать.

— Я не лекарь! Я не умею! Ты можешь умереть!

— Я мутант скверны. Меня сложно убить. Делай!