Он завязал штаны, схватил ее за руку и вывел из шатра. На небе сверкали звезды. В стане стояла тишина, только где-то лениво ворчала собака. Дженай привел ее к Кругу – видимо, все важные разговоры у них будут проходить здесь. И ночью, да.

– Зачем ты меня сюда притащил? – обиженно поджала пухлые губы Листян.

– Листян, ты мне очень нравишься, честно. Но отношений у нас быть не может, – тут Женька весело ухмыльнулся. – Просто, ну невозможно это!

– Почему? Ты… евнух?

– Хуже. – Женька, вздохнув, задрал рубаху и размотал тонкую ткань, стягивающую грудь. – Вот.

– Ты… женщина? – с огромным изумлением и даже ужасом выдохнула Листян. – Но как это возможно? Ты же… воин! И Тойрог прошел! Так не бывает.

– Могу штаны снять, – вздохнул, вернее, вздохнула Женька. – Если не веришь.

– Снимай! – азартно выдохнула девушка.

Она сняла.

– Я ничего не понимаю, – покачала головой Листян, сокрушенно прижимая ладони к щекам.

– Тут все просто, – пробурчала Женька, оправляя одежду. – Сама пойми, я сирота, никто. Если мальчику еще как-то можно выжить, то девочке придется очень туго. Вон даже у вас чужестранок наложницами берут. А у нас просто… берут. Насильно. Могут по кругу пустить. Вот я и скрываюсь так. Много-много лет.

– Много – это сколько? – с острым любопытством спросила девушка.

– Мне почти девятнадцать.

– Ого! У нас бы ты давно могла стать женой и матерью! Послушай, давай я поговорю с Баяром, он тебя защитит! Зачем тебе прятаться здесь?

– С ума сошла? – возмутилась Женька. – Мне нравится быть воином, понимаешь? Очень нравится.

– Нет, не понимаю, – хихикнула Листян. – Но твою тайну сохраню. Только всем скажу, что у нас было. Иначе придет еще кто-нибудь.

– Зачем? Кому я нужен?

– Ты другой, – засмеялась уже совершенно успокоившаяся девушка. – Красивый. Молоденький совсем, и женщин, говорят, боишься. Нашим любопытно.

– Любопытно им, – хмуро буркнула Женька. – А мне теперь шарахайся от каждой бабы. Скорее бы Аасор вернулся!

– А ты попросись с воинами спать, – посоветовала Листян нахально. – Если не боишься, конечно.

– Чего мне бояться?

– Ну вдруг тебе кто-то понравится, так, что ты устоять не сможешь?

Женька хмыкнула. Этого она не боялась. Глупости какие – понравится! И не такая она вовсе, физиологическая часть жизни ее не интересует. И вдруг споткнулась, вспомнив, как Баяр учил ее стрелять из лука.

Женька обычно искренне считала себя парнем. Думала – как парень, разговаривала – как парень, ходила – как парень. Но когда Баяр стоял у нее за спиной, положив свои пальцы на ее руки – о, просто показывая, как правильно натягивать лук, ничего больше – все проклятое женское вдруг пробуждалось внутри. Мурашки по спине, тяжесть в животе, ставшая вдруг такой чувствительной кожа. Ей начинало казаться, что она даже пахнет по-другому. Или это его запах – такой пряный, такой будоражащий воображение? Его дыхание над ухом, крепкое тело за спиной.

Ну и как тут сосредоточиться на луке и стреле? Неудивительно, что первые две стрелы упали на землю, а тетива больно щелкнула Женьку по пальцам, рассекая кожу до крови.

– Ну вот еще неприятность, – досадливо пробормотал Баяр. – Мальчишка, рюс. Кожа нежная, как у девки. Стой, сейчас перемотаю тебе пальцы. И потом учиться будешь в перчатках.

Насупилась, зыркнула на него волком, все острее ощущая себя именно изнеженной девкой. Стряхнула кровь с пальцев, вытерла ладонь о штаны, схватила лук, стрелу вложила, глаз зажмурила. Что она, в фильмах не видела, как стреляют?

Самостоятельная попытка удалась чуть лучше. Стрела все же полетела – криво, по крутой дуге и вниз, но полетела. Улыбнулась победно – вот так! Не девчонка, а воин! Этот… стажер, в общем.

– Уже лучше. – Баяр хлопнул по спине с такой силой, что Женька едва устояла на ногах. – Воин! Но пальцы все равно перевяжи.

Разумеется, Дженаю было вовсе не до пальцев. Ему стрелять хотелось. И через несколько часов упорных тренировок стрела уже летела на сотню шагов. В кувшин не попадала, но хотя бы была направлена в нужную сторону.

Пальцы посинели и не гнулись, спина ныла, рук Женька просто не чувствовала, но это не важно. Она гордилась собой. А главное, Баяр ею гордился. Отчего-то Женьке было очень важно стать лучшей в глазах наставника. Во всем. На коне она держалась изо всех сил, когда падала – ни звука, ни стона не издавала. Упрямо поднималась, сверкала глазами и снова лезла.

Листян потом ворчала и перетягивала разбитое колено или бинтовала израненные пальцы, или промывала ссадину на виске. Наверное, тогда и разглядела его, оценила.

Глупо получилось, да.