– Это мать моего мужа, а значит – и моя мать.

Женька готова была стоять насмерть, вспомнив вдруг, что шаман ей дал кинжал. Вот пусть только попробует поднять на нее руку, пусть только посмеет!

– Ты права. – Карын неожиданно скривил губы в гримасе, очевидно, обозначавшей улыбку. – Иди в шатер, мать. Ты не в себе. Я прикажу Аасору дать тебе успокаивающего чая.

– Баяр не умер, – упрямо повторила Эймира из-за Женькиной спины.

– Конечно, не умер, – кивнул Карын довольно мирно. – Он всегда будет с нами: ветром в траве, дождем летом, снегом долгой зимой. Он там, с нашими предками, смотрит на нас…

Женька вскинула брови: интересненько! Вот нравятся ей подобные мысли.

– Гуар, Тимур, проводите Эймиру в ее шатер, да глядите, чтобы она не ходила больше по стану. Она обезумела, да и неудивительно: потерять и мужа, и сына… А ты, моя дорогая, пойдешь со мной, – это он уже к Женьке обращался, и ей вдруг мучительно захотелось вцепиться в платье матери Баяра и заявить, что она пойдет вместе с ней.

Карын был спокоен, голос его – тих и даже ласков. Но в затылке кольнуло так, что чуть слезы из глаз не брызнули.

– Никуда я с тобой не пойду, – прошептала Женька, оглядываясь и умоляюще глядя на воинов вокруг. – Прошу, не нужно.

Один из воинов нахмурился и шагнул было вперед, но тут же застыл под властным взглядом хана.

– Дженна, я просто прошу прогуляться вокруг стана, – терпеливо сказал Карын, протягивая ей руку. – Обсудим твое будущее, я думаю, пора. А еще ты расскажешь мне, что случилось с моим любимым младшим братом. Я так понимаю, Сулим коварно и подло его отравил?

Женька нащупала кинжал, предусмотрительно спрятанный под халатом. Неуверенно улыбнулась.

– Вокруг стана? Ты не обидишь меня? Твои люди были не слишком-то вежливы, когда меня похищали.

– Я не собирался тебя красть, – убедительно ответил мужчина. – Я спасал тебя, глупая, от коварства Сулима. Я знаю, сотня моего брата присягнула тебе как ханше. Думаешь, ты справилась бы с моим коварным братом? О нет, он убил бы тебя…

Женька сглотнула. Она понимала прекрасно, что Карын был с Сулимом заодно, а сейчас только что подписал своему сообщнику смертный приговор. Но он не знал пока, что Баяр не умер. А это значит – ей нужно быть послушной и тянуть время. Или… попытаться расправиться со своим мучителем прямо сейчас, пока он еще не понял, что ее нужно бояться.

Прогулка, значит? Пусть так. У нее есть кинжал. Не станет же Карын убивать или насиловать ее на виду у всех!

И она осторожно вложила свои ледяные пальцы во все еще протянутую руку.

– Я буду звать тебя могой^[16], – тихо и страшно сказал Карын, склонясь так низко к Женькиному уху, что ее передернуло от отвращения. – Что ты успела натворить, женщина?

Она молчала, только отворачивала лицо. Мужчина больно ухватил ее за щеки, силой разворачивая к себе.

– Смотри на меня, Дженна, не кривись! Теперь ты моя, хочешь ты этого или нет.

– У тебя есть жена, Карын, – прошипела Женька. – А у меня – муж. Ты с ума сошел, зачем я тебе?

– У меня больше нет жены, а у тебя мужа. Баяр мертв.

– Ты так в этом уверен? А что, если Сулим обманул тебя, снова выбрав другого брата? – Она била наугад, вспоминая рассказы Баяра.

Угадала. Карын мгновенно напрягся и даже отпустил ее. Подумал немного, засмеялся:

– Нет, это вряд ли. Сулим против силы не пойдет, он трус. А что до Баяра… Даже если он и выжил чудом, мне его жаль.

– С чего бы?

– Его любимая женщина – в моих руках. Я хорошо знаю своего братца. Однажды у нас возле шатра сука ощенилась. Так этот глупец выбрал себе самого слабого щенка, заботился о нем, выхаживал… Очень сильно плакал, когда щенок все же издох.

– Это ты его? – похолодев, выдохнула Женька.

– Ага, шею свернул. Баяру тогда лет семь было. Кстати, с тех пор он плакать перестал. Так что ему даже на пользу этот урок пошел.

– И я… как щенок?

– Именно. Жаль, что он все же не узнает. Но ты мне нравишься, ты сильная и смелая. Я не буду сворачивать тебе шею. Просто возьму. Родишь мне сына. Говорят, от чужеземок особые дети рождаются, одаренные и красивые. Элию мне отец не отдал, сам себе захотел еще одного сына. А тебя… тебя вон Баяру отдал все же, не мне. Но я сам заполучил тебя. Не сложно это оказалось.

– Я не лягу с тобой никогда, – дернулась Женька, с легкостью вырываясь из его рук. – Ты меня не получишь.

А сама понимала: ради того, чтобы уберечь ребенка Баяра, возможно, придется и прогнуться. Не первый раз.