Короче, понятно, что ничего не понятно.

Но слишком уж странным было это видение. Как кино или картинка. Слишком много пафоса, лубочности, даже кича… Впрочем, об этом можно будет подумать потом. Главное — я выбрался. И у меня было дело.

— Мне нужен телефон, — прохрипел я, пытаясь подняться. — Нужно позвонить…

— Куда?! А ну лег обратно!

— Вы не понимаете, — я захлебывался воздухом, которого внезапно стало слишком много. — Это очень важно! Я должен позвонить! Где ближайший телефон?

Рыбак продолжал удерживать меня и пялился на меня во все глаза. Видимо, было что-то такое в моем выражении лица, что он отстранился и вытащил из внутреннего кармана старой куртки кнопочный мобильник.

— У меня денег мало на счету. Вчера ежемесячную плату списали… Родне позвонить хочешь?

— Не совсем, — отозвался я и протянул руку. — Можно? Обещаю, я быстро. И я вам все возмещу, как все уляжется. Обязательно.

Рыбак отмахнулся.

— Да ладно… Еще с человека в беде плату брать. Но денег и правда хватит только на один звонок. Так что ты уж с умом номер набирай…

Телефон напоминал неубиваемый кирпич Nokia 3310. Небольшой монохромный дисплей, тугие кнопки, корпус из очень крепкого пластика и приятная основательная тяжесть в ладони. Мне было непривычно держать в руках такой раритет, особенно с учетом того, что в прошлой жизни я вовсю пользовался тоненькими смартфонами с кучей приложений.

Значит, только один звонок. Тогда никакого справочного бюро — буду звонить в единственное место, номер которого я знал.

Я судорожно вспоминал инструкции Романа. Семь, гудок, семнадцать-ноль-три, гудок, сто тринадцать, восемнадцать, ноль, восемь…

Кнопки поддавались туго, а экран был слишком тусклым под ярким солнцем. Пошли длинные гудки — один, второй, пятый… Трубку снимать не спешили.

Шестой оборвался, и сквозь треск и помехи я услышал усталый женский голос.

— Слушаю.

— Здравствуйте… — я немного стушевался от неожиданности. Уже перестал верить, что ответят. — Мне нужна Евгения Ильинична из архива.

Пауза. Шелест бумаги и, кажется, клацанье ногтей по клавиатуре.

— Евгения Ильинична сейчас на совещании, — чуть более живым голосом ответила незнакомка. — Что ей передать?

— Х-хорошо. Передайте, что звонил Филимонов ее сосед из двенадцатой квартиры. — В этот момент подслушивавший разговор рыбак удивленно на меня вытаращился и потянулся было, чтобы забрать у меня трубку, но я вовремя шарахнулся в сторону.

— А ну отдай! Опять бредишь же…

— Тихо! — Прошипел я и вернулся к разговору. — Евгения Ильинична нас заливает… Вода… Вода уже течет прямо по стенам и скоро затопит персидский ковер!

Снова пауза. Долгое молчание, но я слышал, что девушка на том конце трубки взволнованно задышала. Стук по клавишам — торопливый. Ожидание…

— Вы в Леднево? — Наконец спросила незнакомка.

— Нет. Назия. Меня просили позвонить. Я от…

— Ожидайте, — отрезала она. — Ваша жалоба принята. Специалисты направятся к вам в ближайшее время. Держитесь.

И она отключилась. Звонок сбросился, и телефон превратился в кирпич. Тут же пришло сообщение об отрицательном балансе на счету.

— Прости, дядь Жора, — я вернул аппарат рыбаку. — Все потратил.

— Это что ты сейчас такое учинил?

— Так надо.

— Не, не верю я тебе, княжич. Слишком уж ты странный, — он взглянул поверх моей головы в сторону берега и замахал рукой. — Идут! Ничего, щас тебя осмотрят, найденыш.

Уже загорелый подросток, что для июня в наших широтах было редкостью, сопровождал пухленького мужчину с саквояжем. Добежав до нас, он широко улыбнулся, продемонстрировав здоровые, но кривоватые зубы.

— Живой, на слава богу!

— Разойдитесь, — велел человек с саквояжем. — Быстрый осмотр проведем здесь. Нужно убедиться, что его можно переносить или вести. Леня, сгоняй к Икко, приведи старших. Если нести придется, нужны руки.

Ленька кивнул и тут же понесся по берегу в сторону деревни.

— Я в порядке, доктор, — попытался отмазаться от осмотра я. — Сам пойду.

— Не слушай его, Василич, — проворчал рыбак. — Пацана о камни на Зеленцах побило. С башкой у него явно беда.

Тем временем врач уже сбросил куртку и принялся меня ощупывать. И, задрав мокрую майку, замер.

— В пункт его, быстро, — распорядился он, на всякий случай проверив рану на голове. — Не смертельно, но обрабатывать будем у меня.

Он аккуратно помог мне подняться, закинув одну мою руку на плечо, а вторую подхватил дядя Жора. Увязая в мокром песке, мы добрались до подъема к деревне — там нас перехватил Леня с двумя крепкими молодцами.

— Ведите ко мне, я пока все подготовлю, — распорядился фельдшер и убежал вперед.