— Цыц! — рыкнула на него супруга и перевела взгляд на меня. Кажется, я здесь задержалась… Поглядывая на табурет, я думала о том, как бы половчее его схватить и сбежать отсюда нафиг. На то, что тело особо не слушалось от накрывшей его паники, я старалась не обращать внимания… — Даже не думай, — угрожающе процедила женщина, вмиг разгадав мой замысел. Надо же, какая проницательная… — Думаешь, можешь безнаказанно чужих мужиков портить, сикилявка подзаборная? — она не кричала, но каждое ее слово будто вбивалось гвоздем в крышку моего гроба. Кто такая «сикилявка», я не знала, но звучало очень обидно. Кем бы она меня не обозвала — я не такая! Ну, может, чуть-чуть…

— Спокойно, — примирительно подняла руки, делая шаг назад. Движение, вроде бы, простое, но мне оно стоило титанических усилий. Что за хрень?! Откуда такая тяжесть в теле?! — Это… — начала было я, но запнулась. Это, что?! Ни то, что она думает? Серьезно?! Ну давай, скажи эту избитую фразу из дурацких мылодрам и окончательно себя похорони. После этого тетка точно взбесится, завяжет тебе сиськи на узел и затолкает скалку в твою упругую попку. Мляа-а-ать… — Тут такое дело, — решила я зайти с другой стороны, в надежде отмазаться и отделаться легким испугом. Капец, я эту гром-бабу боюсь больше, чем того кабана! Эх, Мара, в следующий раз думать будешь, прежде чем к чужим мужикам подкатывать. Да кто ж знал, что он женатик?! — В общем, не виноватая я, — взвыла я белугой, вспоминая старый фильм. Женщина вопросительно изогнула бровь, посмотрев на меня, как на умалишенную. А что? Прикинусь дурочкой, вдруг прокатит… — Я только табурет хотела улучшить, — жалобно шмыгнув носом, проговорила я и кивнула на родную стулку. — Ни о каком разврате даже и не помышляла, — заливалась я соловьем. Ага, как же…

— Хм-м? — удивленно протянул ремесленник, окинув меня недоверчивым взглядом. А ты вообще молчи, скотина! Сначала голым торсом меня соблазнял, а теперь хмыкает тут, как невинный барашек!

— Да, я заметила, — сухо обронила тетка. Судя по взгляду, она уже мысленно окунала мою верещащую тушку в жидкий, раскаленный докрасна, металл. И-и-и, сука, сыкатно! Моя внутренняя истеричка пищала на грани обморока.

— Мне так стыдно, — наигранно всхлипнув, я обняла себя руками. Груди, едва прикрытые рубашкой, едва не выпрыгнули на всеобщее обозрение. Тихо цыкнув, слегка ослабила хватку, строя из себя жертву обстоятельств. — Сама бы я никогда не осмелилась на столь пошлый и грязный поступок, — взволновано сглотнула, мельком взглянула на жену кузнеца, проверяя ее реакцию. Главное, чтобы поверила… — Но я проклята Богами, — в очередной раз всхлипнула и смахнула с густых ресниц несуществующую слезу. И ведь почти не соврала! — Порой в меня словно бес вселяется, и я ничего не могу с собой поделать, — тяжко вздохнув, посмотрела на тетку большими и печальными глазами. Млять, даже Станиславский сказал бы — «Верю!»

— Шмара, она и есть шмара, — после недолго молчания, злобно сплюнула женщина.

Э? Чего?! Ах, ну да, мое имечко-то ни для кого не секрет. Черт, я про это совсем забыла… Ну да, с таким именем сложно косить под невинную овечку. Господа, спектакль с треском провалился! Под аплодисменты выносим хладный трупик главной актрисульки! Гадство!

— Честное слово, больше не повторится, — клятвенно заверила я тетку, прижав ладонь к пышным дынькам. Мужик, конечно, классный, но я не любительница настолько острых ощущений и, уж тем более, не самоубийца.

— Не повторится, — согласно кивнула женщина, и я заметила, как кузнец нервно сглотнул. Что-то не нравится мне это… Меня сейчас убивать что ли будут?! Я против! Хотя, кого это волнует… Меня, сука, меня это очень волнует! — Потому что, если до заката ты сама не покинешь деревню, то ночью тебя отсюда вынесут, а к рассвету твой хладный труп в лесу уже обглодают дикие звери, — она многозначительно повела бровью, а воображение лихо нарисовало мне эту жуткую картину. Пипец… Теперь я понимаю, почему раньше дамы носили панталоны, а не стринги. Тут же даже обгадиться со страху не во что!

Угу, убивать по-любому будут, но не сейчас. Отлично, есть время, чтобы свалить отсюда куда подальше. Млять, а куда же я без денег пойду?! Зашибись! Потрахалась? Получила, муть твою, удовольствие? Наслаждайся! Млять, ну как так-то?! С другой стороны, не единственная же эта деревня? Наверняка и другие есть. К тому же, уж лучше уйти и остаться в живых, чем остаться и оказаться дохлой в лесу со скалкой в жопе. Анальная кара в мои планы точно не входила! Да и в целом, умирать не хотелось. Молода я еще для этого дерьма! М-да, перспективы прямо радостные и светлые, как безлунная ночь на кладбище…

— Все понятно, — наигранно беспечно, проговорила я, делая робкий шаг к своему табурету. Блин, что ж так тяжко-то?! — Ну, я тогда пойду, а то меня там уже ждут… — глуповато улыбнулась, протягивая дрожащую руку к своеобразному оружию. Ага, ждут тебя там… Двое с носилками и один с лопатой. Тьфу, дура! Это ж надо так влипнуть!