Все, она мне не нравится.

— К чему такое удивление? — спросил Эрран. — Разве, утащив на дно пять жертв, ты не предполагала, что это привлечет мое внимание?

Чего!? Пять жертв!? Все, она мне совсем-совсем не нравится. Я даже решила, что ослышалась, и с опаской покосилась на озеро, где, наверное, и утопили несчастных.

— Значит, именно так можно привлечь твое внимание? Учту. — заискивающе промурлыкала она. — Господин… Не я же одна утащила этих бедняжек на дно, это всё мои сестры. Они просто не договорились друг с другом, вот и превысили допустимое число. Нас можно понять и простить.

— Вы нарушили правило. Вам запрещалось убивать более двух жертв. — произнес Эрран тоном настоящего царя, и даже мне стало не по себе, а вот красноволосая ни на секунду не перестала улыбаться. — И понесете наказание.

— А это обязательно? — вздохнула она, сама отступая к воде, будто та могла ее защитить. — Хотя… Если ты позволишь мне убить твою человеческую гостью, то я обещаю, что в моем озере никто не утонет в течение следующего года. — Она повернулась ко мне с пугающим хищным оскалом, а оранжевые глаза плотоядно блестели.

Я поняла, что речь идет обо мне. Она что, хочет меня убить!? Да что это за лес такой!? Самое страшное, что Эрран молчал. И либо он позволял мне самой за себя постоять, либо и правда думал согласиться на предложение этой недорусалки. Мысль об этом совсем не обрадовала.

«Наверное, надо бежать. Только бежать мне некуда».

— Боюсь, вы ошиблись. — я приложила колоссальное усилие, чтобы не попятиться. — Я не человеческая гостья. Я царевна этого леса. — Готова поклясться, что после этих слов земля вздрогнула под ногами, и уж не знаю, лес так обрадовался или возмутился. — Так что не советую говорить подобное.

Красноволосая презрительно оскалилась, а Эрран хмыкнул, смотря на меня с одобрением. Значит, он молчал, потому что ждал, как я себя поведу? Это проверка?

— Тогда не хочет ли моя царевна предложить наказание за нарушение правил? — царь приблизился и положил ладонь на мое плечо.

Рядом с ним я чувствовала себя защищенной, но красноволосая все еще казалась опасной. Особенно теперь, когда она тоже подошла и разглядывала меня уже без прежнего пренебрежения, словно допустила мысль, что я могу чего-то стоить.

— Господин, это не смешная шутка. Она человек. — она оскорбленно поджала губы, и даже рожки на голове сверкнули. — Ты хочешь меня унизить?

Эрран с завидным спокойствием выдержал ее обиженный взгляд. Я же задумалась о том, в каких они отношениях, ведь вряд ли абы кто мог так разговаривать с царем. Ну, кроме меня, конечно, и то я разговариваю с ним без любезностей потому, что он не мой царь.

— Итак, какое наказание ты предложишь? — он крепче сжал мое плечо.

Погодите-ка, он что, серьезно!? Он меня в качестве судьи сюда притащил? Но откуда мне знать, какое наказание ей придумать…

— Она и ее сестры убили люде… жителей леса. Да? — уточнила я. — Можно было убивать только двоих… — мне самой стало жутко от того, что я говорила. — А они убили пятерых? — Эрран кивнул, и я, вздохнув, предложила с невинной улыбкой. — Тогда, может, полностью высушить это озеро?

— Что? — ахнула красноволосая и дернулась ко мне с явным намерением убить, ее движение было таким быстрым, что у меня даже не хватило времени испугаться. К счастью, Эрран успел меня заслонить, и недорусалка остановилась, зашипев, как рассерженная кошка. Со стороны ивовых деревьев, где сидели остальные девушки, тоже послышалось рычание.

Видимо, я переборщила.

— Тогда, можно запустить пираний..? — продолжила я. — Или поставить забор вокруг озера? Повесить табличку, что здесь опасно? Хотя… я верю, что мой дорогой супруг примет лучшее решение и без меня. — я с отчаянием вцепилась в руку Эррана, а недорусалка, увидев это, оскалилась.

Что я несу… Ну что я несу!? Меня сейчас утопят в этом озере, определенно.

— Спасибо. Я прислушаюсь к тебе. — отрывисто произнес Эрран, и я заметила, как уголки губ его чуть подрагивают, словно он сдерживает эмоции. Неужели мои слова так разозлили его?

Теперь мне точно конец. Красноволосая же сжимала и разжимала кулаки, а в ее глазах промелькнули недоверие и страх. С другой стороны, мне даже приятно, что не одна я тут боюсь.

— Она жестока и ужасна. Зачем ты ее привел сюда? — спросила она на выдохе.

— Она царевна этого леса и потому имеет власть и право сопровождать меня. — тембр его голоса изменился и обрел вкрадчивые нотки. Затем слова будто зазмеились, утекая в разные стороны: к озеру, к деревьям, желая, чтобы их услышали все. — И с этим придется смириться.

«Ну все, теперь мне готовиться к нападению». — я поежилась от ненависти, с которой взглянула на меня недорусалка.