Но я знала о существовании грани, после которой уже не остановлю корни от убийства. Она была совсем близко. Доберман заскулил, а Рози прошептала:

— Госпожа, остановитесь.

Я моргнула, один раз, другой. Каллиас уже задыхался, а жители, которые затаились в деревьях, наблюдали за мной с ужасом. Они думали, что я пришла мстить.

— Я не убиваю тебя лишь потому, что ты его брат. — корни ослабели. — И именно Эрран должен отсечь тебе голову.

Каллиас обмяк и упал на землю, а я подошла к нему и, наклонившись, холодно произнесла:

— Надеюсь, теперь понятно, что перед тобой не человек? Я знаю, что меня будут любить и уважать, но того, кто посмеет выказать неуважение, я заставлю бояться.

Ветер схватил эти слова и потащил по воздуху, намереваясь донести до каждого. Действительно, теперь у жителей новая правительница — настоящая, та, которая уже никогда не будет притворяться и, если потребуется, так же по-настоящему и покарает.

Я обернулась и увидела, как существа начали выходить из сумрака. Они были усталыми и измученными, но смотрели на меня как на равную. Жителей Леса становилось все больше и больше, они чувствовали возродившееся Сердце, и их тянул сюда голод по живительной энергии. Я не испытывала ни злости, ни обиды на них.

Каллиаса, даже не сопротивляющегося, сразу же увели нимфы по моему приказу, которого никто не посмел ослушаться. Рози подошла ко мне и тронула за плечо:

— Вам нужно отдохнуть.

Да, мне нужно было отдохнуть. Но я никуда не ушла до тех пор, пока не поговорила с каждым на поляне, кто того желал. Теперь не было царя, который мог советовать мне что делать, и приходилось решать самой, что правильно, а что нет. И я принимала решения.

К глубокой ночи мне все-таки удалось добраться до дома, и первым делом я зашла в покои Эррана. Здесь ничего не изменилось: та же кровать, те же светлячки летали под потолком. Время здесь замерло, и сохранялось ощущения, что хозяин вот-вот вернется. Откроет дверь и скажет: «Неужели актриса перепутала двери? Что ты делаешь в моей спальне?» А я отвечу, что… Что безумно скучала и никогда не забывала его, что помнила во снах.

Подумать только, три года…

Мне так его не хватало.

— Ну где же ты? — прошептала я.

Где же ты, лесной царь? В какой темнице тебя держат?

Мося подошел ко мне, и в его внимательных глазах читался вопрос: «Что сделать, чтобы тебе помочь?»

— Я не смогу без него, — призналась я, зарываясь пальцами в шерсть собаки, — мне нужно его спасти.

Но никто не обладал достаточной властью, чтобы освободить царя. Эрран был самым могущественным, но все равно не смог победить, а я по сравнению с ним — просто бездарь, и способна только продать душу, чтобы его вызволить. Только вот кто ее захочет?

Хотя где-то вдали, окруженная деревьями, находилась поляна с красными, как кровь, маками. Среди них жила девушка удивительной красоты, древняя ведьма, которая хранила свои тайны, и сила ее была неподвластна даже Лесу. Брида.

Я вспомнила ее и себя — испуганную девчонку, которая по глупости забрела в заросли к страшному существу, потом я посмотрела на свое отражение в блестящих стеклянных цветках, украшающих окно, и увидела лесную царевну, которой уже есть что предложить ведьме.

Маки не изменились за три года, они единственные, кто не зачах без энергии Сердца. Я подошла к ним, испытывая и страх, и твердую уверенность. Доберман смело шел рядом, поэтому у меня не было права колебаться или поворачивать назад. Но в вечерних сумерках маки выглядели как мои палачи.

Мы с Мосей прошли уже достаточно, пока не выбрались на открытый участок с троном посередине, сделанном из переплетенных цветов. Брида сидела на нем подобно восковой королеве.

Она приветливо улыбнулась мне, как старой подруге, а потом взглянула на Мосю, и тот сразу же лег на траву, прижав уши. Я глубоко вздохнула, готовясь к одному из самых сложных договоров в своей жизни. Казалось, не было этих трех лет и мы с Бридой виделись всего лишь вчера.

— Почему фиолетовый? — вдруг спросила она.

— Что? — растерялась я.

Она коснулась своих черных кудрей и повторила:

— Выбрала бы ты красный, могла бы сразу сойти за один из моих цветов, и превращать мне тебя даже не пришлось бы.

В груди похолодело, а затея прийти сюда показалась глупой и убийственной.

— Я слышала твои слова, — продолжила Брида, — ты пообещала бороться за Лес и быть хорошим правителем, — она иронично усмехнулась, — похвально, но тебе не кажется, что идти после этого ко мне это необдуманный поступок. Если я тебя уничтожу, то Лес обречен.

— Я тебя не боюсь.

— А стоило бы, — она флегматично пожала плечами.

— Я стала сильной, а еще ты должна быть заинтересована в том, чтобы Эрран вернулся. Он должен тебе услугу.

Брида удовлетворенно цокнула языком и сказала: