— Близко не подходи, я чахоточная… — прохрипела женщина и на пару секунд приоткрыла занавеску. Оксана только успела заметить худенькую востроносую женщину. — За что тебя красноперые спеленали?

— Мы с мужем случайно нашли в доме у прабабушки драгоценности. Там чекисты нас и взяли.

— А мужик твой где?

— Пока еще не знаю… там странная история получилась. Меня сразу повезли в ГубЧК, прихватив драгоценности, а по дороге один из милиционеров всех перестрелял, а меня завез подальше в лес и уехал…

Женщина вздохнула:

— Везучая ты. Но знаешь… это все до поры, до времени. Слишком ты гладкая и холеная, чувствуется дворянская кость…

Оксана вздохнула.

Кира усмехнулась:

— Ты не тушуйся. Здесь тоже люди живут.

У Оксаны было странное ощущение, никогда еще не приходилось общаться с собеседником за занавеской. Ей показалось что остальные женщины-сиделки не обращали на них никакого внимания. Половина постояльцев приемника-распределителя спали или просто сидели. Наглая Алда о чем-то беседовала с женщиной в косынке.

— Я ведь тоже из бывших дворянок… — усмехнулась Кира. — Жаль мне тебя, девочку…

— Олег все равно найдет и вытащит меня отсюда…

— Позабудь об этой мысли. Никто тебя отсюда не вытащит. Но все же я помогу. Подскажу тебе дельный совет, как вырваться из этого ада… Ты не убийца, не воровка и не фармазонка… у тебя все должно получиться!

— Думаю следователи разберутся и сами меня отпустят… — пробормотала Оксана.

Кира рассмеялась:

— Наивная ты дурочка. Если попала в железные лапы ЧК — суд будет скорый… — женщина покашляла. — А следующая станция будет лагерь… Но у тебя есть маленький шанс выкарабкаться…

— Какой шанс? — нетерпеливо спросила Оксана.

— Дай слово, если все получится — найдешь лагерь, в котором я буду сидеть, и привезешь на свиданку мою дочь Олечку Степанову. Сейчас она в Царицынском детском доме.

— Даю слово… — пробормотала Оксана.

Кира перешла на шепот:

— Слушай меня очень внимательно. Сейчас чекисты начали активно вербовать бывших дворян, даже каэровцев…

— Кто такие каэровцы?

— Контрреволюционеры. Вождь большевиков Ленин хочет остановить в стране красный террор и беспредел. Похоже большевики и вправду собрались строить настоящую империю, чувствуется грамотный подход. Главный чекист Дзержинский предлагает вербовать для работы в Органы грамотных и образованных… А кто нынче в России образованный? Не матросы, не рабочие и не крестьяне, а как раз дворяне! Если тебя будут вербовать — непременно соглашайся. Это твой единственный шанс выжить… — Кира вздохнула. — Но если начнешь права качать, бурогозить и против ЧК попрешь — сразу в лагерь загремишь. А там и год не продержишься… если только не ляжешь под начальника или комроты…

— Даже не знаю…

— Дурочка, поступай как я говорю. Хочешь победить дракона — сама стань драконом! Тогда выйдешь на свободу и отыщешь своего мужа. Все у вас наладиться. Но и про мою просьбу тоже не забывай…

Кира неожиданно захлебнулась изнуряющим кашлем.

— Ладно, иди… Никто тебя на нашем «вокзале» не тронет, пока я жива…

Когда Оксана вернулась на свою шконку, соседка Вера улыбнулась:

— Видно ты Кире приглянулась, долго вы беседовали…

Соседка совсем не похожа на уголовницу, к тому же примерно ровесница, и Оксана осторожно поинтересовалась:

— Вера, а ты здесь как оказалась?

Соседка немного помолчала, слегка наморщив лоб.

— На фабрике под Новый год отмечали День Рождения завцеха. Ну и навязался меня домой провожать Семен, парторг наш. На чай напросился, а сам под юбку полез… я ему морду и расцарапала, да выставила на мороз.

— Ты не замужем?

— Мужик мой в двадцатом без вести пропал на Дону… С сыном Ванькой вдвоем живем… — Вера вздохнула. — Через неделю в цеху бракованная партия выдалась, всем тогда крепко досталось. А через два дня вызывает меня завцеха, а в кабинете мордастый опер сидит. Краснорожий, хоть спичку зажигай. Семен на меня донос написал. Будто это я специально станки испортила, еще и мужа моего приплел, он же в белогвардейском полку служил… На следующий день за мной и приехали. Я только успела к сестре сбегать, чтоб Ваньку к себе забрала…

— Дичь какая… — удивилась Оксана. — Не ты ведь не виновата в браке продукции…

— Поди докажи это… — вздохнула Вера. — Следак сказал больше трешки за брак не дадут. Выбил чистосердечное, обещал что на поселение отправят. Ваню хоть смогу чаще видеть… А в лагере свиданку только раз в полгода дозволяют…

— Ну и тварь этот Семен…

— Бог ему судья… — вздохнула Оксана.

— Сколько твоему Ване?

— Месяц назад семь исполнилось… худенький он у меня, как тростиночка…

Оксане стало тяжко. Она невольно вспомнила о сыновьях, Алешке и Андрюшке… как они там сейчас…

Дверь лязгнула, в камеру заглянул бледный красноармеец и громко выкрикнул: