— Все это? Ну, съедите с гостями. Или ты о чем?

— Нет! — Лидия Андреевна побагровела. — Нет! Ты никуда не поедешь!

Аля молчала. Зашнуровывала кроссовки, стиснув зубы, и старалась не смотреть на мать. Лидия Андреевна, не дождавшись никакого ответа, бросилась к входной двери:

— Ни-ку-да, — чеканила она, закрывая замки. — Я сказала, никуда ты не поедешь! Ты со своим этим собралась?

— Его зовут Сергей, — внутри у Али все сжалось, в висках застучало, спина покрылась испариной, но она лишь крепче стиснула зубы.

— Плевать, как его зовут! — Лидия Андреевна уперлась руками в стенки коридора, прижавшись спиной к двери. — Нашла себе какую-то лимиту! Тут стараешься, нормального мужчину ей подыскиваешь, а она!!! Да он заграбастает твою квартиру и все! Поминай, как звали!

Аля в упор смотрела на мать:

— Как ты?

— Что как я? — Лидия Андреевна опешила.

— Заграбастала все мое имущество — и квартиру, и дивиденды от ценных бумаг. Думала, я никогда не узнаю?

Лидия Андреевна картинно ахнула и схватилась за сердце.

— Отойди, — Аля приложила дикие усилия, чтобы ее голос не дрожал.

— Что?! — от возмущения Алина мать даже забыла о своем «инфаркте». — Ты вот так уйдешь? Бросишь мать?

Аля вскинула рюкзак на плечо, отодвинула мать в сторону и вышла на лестничную площадку:

— Конечно, уйду, — она нажала кнопку лифта.

— Ты… — мать задыхалась от негодования, — Ты дрянь неблагодарная! Дура! Подстилка! Вернешься домой — я тебе устрою!

Але стало так грустно, что почти смешно. Голос от этого вышел удивительно бодрым и уверенным:

— И тебе всего хорошего, мамочка! — с улыбкой сказала она и отвернулась к лифту.

Створки с шелестом открылись. Внутри стоял Андрей Евгеньевич с букетом цветов и бутылкой вина. Судя по выражению лица, он слышал все, что говорилось на площадке.

— О! Вы как раз вовремя, — Аля протянула выходящему Андрею Евгеньевичу безымянный пузырек с лекарством. — Ваши таблетки. Тут они вам, похоже, пригодятся.

Она посмотрела на Лидию Андреевну, хватающую ртом воздух, и зашла в лифт. Андрей Евгеньевич проводил ее восторженным взглядом. Похоже, он ее сильно недооценил.

___

Пожалуйста, пишите комментарии.

Автору очень важно знать ваше мнение.

____

— Слушай ветер.

Двое стояли на берегу озера: мужчина с обветренной кожей и угловатый подросток с закрытыми глазами. Мужчина приобнимал мальчишку за плечи и шептал ему:

— Слушай ветер, идущий с горы. Он несет в себе шорох камней, дыханье земли, шелест травы.

Мальчишка старался. Зажмурившись, пытался уловить каждое слово своего учителя и каждый вздох скал.

— Вслушивайся. Вслушивайся до тех пор, пока этот шепот не превратится в песню. Длинную тихую песню с ритмом твоего сердца.

Мужчина убрал руки с плеч мальчика, отступил на полшага назад, но не спускал с него страстный немигающий взгляд.

— Ты почувствуешь. Обязательно почувствуешь. Когда шелест и шорох сольются в единое, когда твои губы будут сами петь песнь озера, а крики птиц разрывать сознание, тогда…

Мужчина слегка подтолкнул мальчика ближе к воде. Тот постоял пару мгновений, после опустил в воду пальцы.

Вот он. Поток. Струится легко и свободно. Губы мальчишки поют песнь. Он слегка раскачивается в такт ветру, сердце его бьется в одном ритме с дыханием земли, и он поймал ее, эту нить. Это непередаваемое ощущение — нити жизни в руках. Она приятно щекочет, скручивается, струится вдаль, завязывается узелками: играет.

Мужчина видит, что все получилось:

— Чувствуешь ее? Ухватись покрепче и ныряй.

Мальчик делает шаг.

Вечно ледяная вода мириадами игл впивается в лицо, в руки. Обжигающий холод. Из груди рвется крик, но не боли, а радости. Свобода, экстаз, предвкушение. Нет. Это не то. Нет слов, чтобы это объяснить.

Холод превращает лицо в маску, почти невозможно двигаться. Воздух маленькими пузырьками уходит из легких. Тело камнем идет ко дну. Сейчас. Сейчас оно придет. Вот. Падение прекращается. Песнь ветра превращается в тихий долгий звон. Мальчишка не достиг дна, но остановился. Он растворяется. Сейчас он все и ничто, нигде и везде. Он там, где надо. И тут, наконец, он открывает глаза…

Теплый, мягкий свет. Он приглашает к себе. Немного даже манит. Хочется укутаться в него, слиться с его сиянием, впитать его лучи. Приветствую его, говорю «спасибо», объясняю, зачем я здесь. Свет меняется, проход открыт.