— Ну надо же! — тетя Катя была искренне удивлена. — Я думала, только у нас травы любят! У меня иван-чай есть. Будешь?

— Буду, — Алька широко улыбалась, — если есть к нему мед, то вообще здорово! Силы с дороги восстановить.

— Точно, баб Аля, — хохотнул Геннадий Дмитриевич, — Ты на нее даже похожа!

— Действительно, похожа. Только ты русая, а она блондинка. Мои мужчины в нее такие, — тетя Катя ласково потрепала по волосам сына.

— И правда, — Сергей посмотрел на нее как-то по-особенному. — А я все думал, чего ты мне так нравишься?

Родители засмеялись, Алька покраснела, а Серега смотрел на нее довольным, хитрым взглядом и допивал чай.

Тетя Катя постелила в комнате Сергея. Никого не спрашивая, постелила на двоих. Она собралась на рынок — суббота день базарный — и увела с собой отца, сумки носить. Ребятам было велено выспаться. Алька приняла душ, натянула безразмерную футболку с кошками и залезла под одеяло первой. Надо было позвонить Вере, но сил не было — отправила сообщение с селфи. Видимо, селфи вышло удачное, потому как Вера в ответ прислала кучу сердечек и улыбающихся смайликов. Аля отодвинула телефон и уютно устроилась под одеялом. Ей было по-настоящему хорошо и спокойно, как дома. Не с мамой в квартире, а именно дома. После плотного завтрака неумолимо клонило в сон. Кажется, она даже задремала. Точно задремала. Она не услышала, как Сергей вышел из душа, вздрогнула только от прикосновения его холодного мокрого тела.

— Разбудил? Прости. Пойду притащу второе одеяло.

— Вот еще, глупости. Что мы, под одним не поместимся?

Сергей внимательно посмотрел Але в глаза:

— Уверена? Поместимся?

— А давай проверим, — Алька театральным жестом распахнула одеяло, приглашая Сергея, — опытным, так сказать, путем.

Молодой человек лежал на диване, опираясь на локоть. Почему-то он не улыбался и не поддерживал Алиных шуток. Ей на секунду стало страшно от его серьезности, но спустя еще одно мгновение он наклонился и поцеловал ее. Сперва нежно, аккуратно, будто пробуя на вкус. Но уже спустя пару мгновений целовал крепко и страстно. Так, как будто они расставались на целую вечность и вот наконец-то вместе. Его руки соскользнули вниз под футболку. Аля обхватила его за шею, выгнулась ему навстречу. Так приятно было прижаться к этому сильному, доброму, нежному, своему….

— Мой Сережка, — сама не заметила, как прошептала это вслух.

— Аля, Алька, Альченок, — Сергей покрывал ее тело поцелуями. Шептал что-то страстное и неразборчивое. Мужские руки все настойчивее поднимались вверх под футболкой, исследуя каждый изгиб ее тела, наслаждаясь шелковистостью ее кожи. Аля не выдержала первой, разделась. У Сергея вырвался короткий вздох, который тут же перешел в поцелуй. Губы, шея, плечо, грудь… Он спускался ниже. Проводя языком по ключице, будто пробуя ее на вкус, стараясь запомнить ее ароматом, упиваясь ее нежностью. Аля запустила пальцы ему в волосы, обхватила ногами бедра. Сергей целовал ее, прижимал к себе. Одно движение навстречу, короткий стон, одновременный выдох. Он чуть-чуть покусывал мочку ее уха, прижимаясь всем телом. Ее пальцы запутались в ее волосах, она впилась ногтями в его плечи. Двое вжимались друг в друга так, будто пытались стать одним целым. Хотя в общем-то так и было. Быть вместе. Как можно ближе, как можно дольше. В одном ритме, как тогда на качелях. Ритмичные движения, рывки, вдохи. Вместе дышать, вместе двигаться, быстрее, еще.

Алька выгнулась в экстазе, Сергей прижался к ее груди. Еще одно мгновение, еще секунда и… мир остановился. Все вокруг перестало существовать: только они и их вдох — один на двоих.

Это продолжалось вечность. Или мгновение. Сложно было сказать. Но вот вдох сменился выдохом, и реальность медленно и плавно вернулась в Сережкину спальню.

Они молча смотрели друг на друга. Он аккуратно водил кончиками пальцев по ее скулам, губам. Казалось, прошла целая жизнь с тех пор, как они встретились. Казалось, что все изменилось и никогда не будет прежним. А у Сергея сами собой закрывались глаза. Почти сутки без сна делали свое дело.

Аля приподнялась на локте и нежно, почти по-детски, поцеловала его в щеку:

— Давай спать, любимый.

Сережка молчал, смотрел на нее так, как никто никогда на нее не смотрел, и молчал. Она еще раз поцеловала его. На этот раз в губы. Он выдохнул и крепко прижал ее к себе. А ей и не хотелось освобождаться. Она прильнула к нему всем телом и поудобнее устроилась в его объятьях. Ребята сами не заметили, как уснули.