— Рита! Ты захотела в колонию? — перебарщивает директриса. — Ты посмотри, что наделала!

М.дя. Поцарапанная рожа Воронцова и его грязная рубашка — тот еще арт-объект.

— Он первый начал, — надуваю губки.

— Господи! Первый учебный день! Завтра вы мне школу разнесете? — снимает очки и хватается за лоб.

Понимая, что надо как-то выпутываться из ситуации, поворачиваюсь к покореженному.

— Извини меня, Стас! — хлопнула ресницами.

У Воронцова вытянулось лицо и он подозрительно на меня косится.

— Хочешь, я зеленкой обработаю? — тяну руку к его голове, от которой он шарахается, будто змею увидел.

— Не надо! Мы пойдем, Ираида Степановна? К Королевой у меня претензий нет!

— Идите! — говорит директриса, не поднимая головы.

За дверью Стас толкнул меня в стену и расставил руки по бокам от головы:

— Рита, у тебя есть парень?

Выставляю руку перед собой. Совсем очумел, мальчик!

— Воронцов! Просто сделай вид, что меня нет! — шиплю.

— Королева! Я с тобой не закончил! — кричит вслед.

Я скачу из школы, оборачиваясь, нет ли преследования. Фух! С крещением, Марго!

Матвей шагнул в мою прихожую, втянул воздух.

— Борщ?

— Ага, проходи! — закрываю за ним двери.

Пока я накрывала на стол, брат обследовал всю квартиру вдоль и поперек. После того, как была проверена ванно-туалетная зона, Матвей примерно сидел напротив и уплетал мой борщецкий, бухнув в него полбанки сметаны.

— Справа комната мне подойдет, — после чего, я чуть не подавилась.

— С какой такой радости?

— Ты маленькая еще, тебе нельзя жить одной, — заявляет наглец.

— Хорошая идея с квартирой! — пытается похвалить меня, находящуюся в ступоре от этого напора.

— Ритка, соглашайся! — тормошит меня.

Я перевожу расфокусированный взгляд с окна на него. В этой квартире никогда не было мужика! Никогда! Это всегда была моя территория. Он сюда шагнул на правах родственника и уже заявил о своем желании остаться.

— Нет!

— Сегодня же привезу вещи на неделю, — он меня просто не слышит. — Один ключ для себя из связки уже взял, — добивает.

Приплыла радость к нашим берегам! Как от него отвязаться?

— Будешь мне тут пьянки-гулянки устраивать и баб водить? — встала и начала расхаживать по кухне, размахивая руками.

— Тыыыы! — тычу прямо ему в грудь. — Задолбал уже! За какие грехи мне достались вы с отцом?! Вот скажи мне? В чем моя вина? А?!

Видимо мою плотину прорвало. Матвей сидел и слушал, поднеся руку к подбородку и поглаживая его большим пальцем.

— Еще одноклассники — дебилы! Того и гляди из школы исключат!

— Стоп! — останавливает мою пластинку брат.

— С этого места поподробней! Тебя в школе обижают? — в серых глазах сверкнуло недоброе.

— Ну, во-первых: я сама кого хочешь обижу! А во-вторых: тебе какое дело? — делаю руки в боки.

— Или издеваться надо мной ваша прерогатива? М?!

— Кто?! — рычит Матвей, хватая мою руку и дергая на себя.

Потеряв координацию, я рухнула прямо перед ним на колени. Обалдело раскрыла глаза.

— Рит, кто тебя обижает? — положил руку на голову и погладил… сначала один раз, потом еще.

Че происходит? — поднимаюсь, подозрительно на него поглядывая.

— Матвей! Не вмешивайся! Я сама разберусь, ладно?

— Ты куда? — иду за ним по пятам из кухни.

— Поехал за вещами, — накидывает джинсовку в прихожей. — Предупреди своего любовника, чтобы не шастал! С лестницы спущу! — заявляет деловая колбаса.

— Нет у меня никого и не было, — не знаю, зачем оправдываюсь.

Обернулся через плечо и толкнул двери.

Вот, что за фигня творится?! Как же я радовалась, оказавшись снова в своей берлоге. Надо все лишнее убрать от Марго! — ринулась наводить "порядок". Какого черта я так волнуюсь? Он мне никто и звать его никак — обманываю себя и ползу до магазина затариваться продуктами… мужика же кормить надо. Эх, жаль, что этот экземпляр мне генетический родственник…

Приготовила ужин и покидав учебники на завтра, села читать Риткин дневник. Это что за хренотень?! Такое ощущение, что читаю мемуары душевнобольной! Налила себе кофе и продолжила чтение:

"Сегодня Матвей сделал мне замечание, когда я разбила его любимую кружку! Я сказала, что разбила, а сама принесла ее к себе и спрятала. Достаю иногда и прикасаюсь губами там, где он касался…"

Твою ж мать! Как это развидеть? Ритка, как собачонка бегала за братцем, а он от нее отпинывался, как мог… писец какой-то! Она на инцест нарывалась? Или я нихрена не понимаю в этой жизни! Брезгливо отшвырнула тетрадь в дальний угол полки.