Я распахнула створки монструозного гардероба. Вот и настал звездный час чемоданчика с многочисленными профессиональными принадлежностями всякого уважающего себя стилиста, который по чистой случайности перекочевал вместе со мной в памятный день на Притэю.

Совсем позабытый хозяйкой, он сиротливо ожидал в шкафу своего эффектного появления, спрятанный за пуховиком и валенками. Пристроив своё сокровище на низкий кофейный столик, я раскрыла его, с тоской взирая на любимый утюжок для волос. К великому сожалению, розеток тут ещё не придумали и мне его совершенно не к чему было подключить. Впрочем, на ум тут же пришла злорадная идея воткнуть вилку кое-кому кое-куда. Глядишь, и ток появится.

Но не время было предаваться кровожадным фантазиям. На повестке дня проблемой номер один значился вопрос, как выходить из положения по части совершенно безобразно отросших темных корней? На задворках сознания ворочалась смутная мысль, что, возможно, где-то на самом дне чемоданчика мог заваляться тюбик блонда с оксидом. По счастью, до того момента, как меня свалила чернейшая из депрессий, я имела привычку держать про запас пару упаковок своей излюбленной краски.

— Боже, пускай мне повезет, — на мгновение истово взмолилась, скрестив пальцы на удачу. — Бинго! — воскликнула и принялась танцевать дикий африканский танец, словно первый воин племени, добывший по меньшей мере антилопу.

Когда я отыскала самое главное, такая мелочь, как отсутствие кисточки и перчаток уже вряд ли могла меня остановить.

Итак, с приведением головы в порядок всё на мази. Значит, самое время доработать свой костюм. Все женщины в моей семье шили. Я, пожалуй, освоила это ремесло не так хорошо, как мама, однако с иголкой и ниткой все равно дружила.

Камзол, в котором мне предстояло выйти сегодня в свет, был скроен с отрезной талией. Поэтому мне ничего не стоило отпороть нижнюю часть и аккуратно подшить верхнюю. Таким нехитрым образом камзол превращался в эффектный укороченный жакет, который выгодно подчеркивал и грудь, и бедра. В сочетании с узкими светлыми брюками, заправленными в высокие сапоги, образ получался и приличный, и вызывающий одновременно. Тот самый подстегивающий воображение любого гетеросексуального мужчины вариант, когда всё вроде бы прикрыто, но отчего-то так и манит.

На Земле — теперь моя прошла реальность казалась не больше, чем сном о прошлой жизни — я никогда не испытывала недостатка в поклонниках. Но как-то враз навалившиеся невзгоды надолго отбили интерес к кокетству. Мужчинам я не доверяла. Боль от потери желанного ребенка каждый день разъедала душу подобно кислоте. Казалось, я никогда с этим не справлюсь, не выберусь из той липкой трясины, в которую угодила. Однако, всё каким-то немыслимым чудом переменилось. Возможно, это мама с небес своею любовь вымостила для меня тропинку к свету. Теперь у меня был Тай. Я, без сомнения, была очень нужна несчастному гордецу Эльмару, спятившему ундеру, да и ожесточенным братьям Уркайским, по сути, тоже.

Поэтому, посмотрев на себя в зеркало, хитро улыбнулась. Похоже, пришла пора вспомнить прежние женские таланты и немного встряхнуть местное светское болотце.

Как мне удалось заметить во время своего путешествия по столице, местные знатные девушки и женщины постарше имели примечательные, отличающие их от простолюдинок пластику, манеру говорить и двигаться. В этом крылась своя особая магия, которую было бы не лишним перенять.

Я долго тренировалась по вечерам в отсутствии свидетелей и в итоге добилась кое-каких успехов. Впрочем, то, что получилось у меня, все же несло отпечаток привычных для родного мира и времени повадок. Так что прекрасным лебедем, по местным меркам, я, пожалуй, так и не стала, зато вполне могла сойти за причудливую райскую птичку. Необычную и привлекательную. А то, что эта птичка иногда превращается в смертоносного темного феникса, предлагаю считать маленькой пикантной особенностью…

Словом, к сборам я приступила с рвением и даже в приподнятом настроении.

Окраска волос заняла немногим больше часа. Коррекция бровей — минут пятнадцать. Я даже умудрилась сделать маску для лица, смешав в равных пропорциях мед, яичный желток, сметану и овсяную муку. С прической и макияжем пришлось повозиться дольше всего. Зато в итоге, собрав свой образ воедино, едва не запрыгала от радости.

Такой Рэтборн меня ещё не видел, и я страстно желала, чтобы этот хронический женоненавистник, окончательно растерял свои напыщенность и невозмутимость. Предпочтительно, в то же мгновение, как только узрит роковую красотку в моем нескромном исполнении.

— Поторопитесь, сударь, вас уже ждут, — вслед за деликатным стуком в дверь спальни донесся голос служанки.

— Вот тебе и сударь, — пробормотала я, ещё раз придирчиво рассматривая себя в отражении.