— Так, ведь приказ нарушили. Наказали их за это, — промямлила девушка, стыдливо отводя взгляд. Догадывалась, что мне не понравится эта новость.

— За что наказали? Не поняла?

— Так, ллер Крейгсхарт приказал, чтобы два часа в лазарете, не больше. А вы до обеда, и свалились потом от усталости.

— Эээ, а ребята тут при чем? Это же я ослушалась! — где-то внутри зародилось неприятное чувство, которое так и царапало совесть. — Как их наказали? А ты сама? Тебя не тронули?

По вспыхнувшему румянцу и виноватому виду на лице догадалась, что предположение недалеко от истины.

— Отвечай мне!

— Пожалуйста! — Сцина рухнула на колени, залившись слезами, — не спрашивайте. Мне запретили рассказывать.

Отставив в сторону недопитый отвар, и едва сдерживая рвущееся наружу возмущение, подошла к девушке. Согнувшись и закрыв лицо руками, она беззвучно сотрясалась в рыданиях. А на красноватой коже шеи, что выглядывала из-под топа и оголенной части спины красноречиво багровели следы от розог.

Как ты мог? — безвольно опустилась на пол рядом со служанкой. В голове не укладывалось, как можно быть таким нежным и любящим с одними и бездушно-беспощадным с другими.

Участливо погладила бедняжку по голове и совершенно не возражала, когда она, захватив мою руку, как нечто драгоценное, прижала к себе. А потом с молчаливого согласия, положила голову мне на колени и затихла. Сколько мы так просидели, не знаю. Только уже под утро, когда за окнами забрезжил рассвет, подняла клюющую носом Сцину, отвела ее в ванную. Бережно промыла рубцы и нанесла мазь, что всегда хранилась в запасе.

Никто даже не удосужился обработать раны! Вот изверги!

После ночного пиршества завтрак решила пропустить. Отправилась в лабораторию к Чейту, но его там не оказалось. Демоненок, что помогал по хозяйству, направил меня в лазарет.

Ну, где бы ему еще быть? — пришлось разворачиваться и идти к себе. Но уже на повороте, ведущем в покои, замедлилась. Слишком уж велико было желание проведать раненых, которых полдня вчера выхаживала. Останавливало только возможное недовольство Рея.

В конце концов, он же не запрещал этого делать? Даже у Сцины уточнила, ллер не давал подобного распоряжения. В том, что одним глазком посмотрю на парней и вернусь, убедила себя довольно быстро. Так что спешно развернулась и потопала в сторону старой казармы, временно переоборудованной под госпиталь.

Чейт только хмуро кивнул в ответ на приветствие и молча указал на разложенные травы и кипящую воду в котелке. Дважды уговаривать не пришлось. На ходу накинув поверх платья фартук, засучила рукава и занялась своеобразной готовкой. В какой-то мере зельеварение — это особый род кулинарного искусства. Нужно четко соблюсти пропорции, тщательно измельчить ингредиенты, выдержать температуру нагрева. Признаться, я сильно скучала по прежнему увлечению кулинарией, и все еще верила в то, что когда-нибудь уговорю Рея, чтобы позволил заняться любимым делом.

Лекарь, убедившись, что в скором времени получит свежее средство, безвольно опустился на кушетку. Судя по внешнему виду, всю ночь не спал. И стоило только чуть-чуть расслабиться, как усталость взяла свое. Чейт мгновенно отключился и, привалившись спиной к стене, мерно засопел. Кивнула Сцине, чтобы помогла ему лечь и накрыла одеялом. Пациенты мирно спали, ну или выглядели спящими.

Побуду час-другой, присмотрю, — решила для себя и с двойным усердием принялась измельчать стебли розовой рохатки.

Однако уже через пять минут застонал один из раненых. Какой-то воин из низших, с разорванным в клочья бедром. Даже имени его не знала. Сцина, повинуясь молчаливой просьбе, тут же подбежала к демону, сменила влажную тряпку на лбу, дала попить. Гм, ну и как оказалось, вынуждена была помочь ему сходить в туалет, помогая приподняться и подставить судно. В общем, на какое-то время, она плотно занялась парнем. А тут и Эрих пришел в себя, запросил попить. Без рук, одна из которых располосована до самой кости, а другая и вовсе отсутствовала, самостоятельно обслужить себя не мог. Пришлось поднести больному стакан, а еще придержать голову и вытереть попавшие на лицо и шею капли влаги. Все бы ничего, но высший не сводил с меня прилипчивого взгляда. Находясь в непосредственной близости, даже удалось различить пробивающиеся нотки желания.

И как это понимать? — через тонкую ткань больничного одеяла активно выделялся наглядный признак мужского внимания. Но больше ошеломило то, что и парня я чувствовала так же как Рея, сквозь амулет. — Быть может, это потому, что в их жилах течет одна и та же кровь? Вот чего ему неймется? Чуть не умер, а все туда же! Или не дает покоя факт, что принадлежу главе их рода? Как известно, ему достается все самое лучшее.

Что бы там ни было, а нервозности это добавило. Едва не проворонила зелье, закипевшее на плите. Тут еще и Иллизар заметался во сне.

Сговорились они, что ли?