– Они должны были уже зацвести, – проговорила она, подмигнув парням. – Говорят, эти раскидистые кроны, усыпанные розовыми соцветиями, не оставляют равнодушной ни одну девушку. А запах пробуждает самые волнующие ощущения. Вот только цветут клиосские деревья раз в десятилетие и не дольше пары часов.

Карла пробормотала что-то о несправедливости бытия, но позволила Ролдэну увести себя на прогулку.

А Слава и магистр под удивленные и настороженные возгласы эльфиек и рыцарей, уединились. И как бы ни было сильно их взаимное притяжение, как бы ни сходили они с ума от близости, сегодня стало не до нежностей. Когда невесте угрожала опасность, Дрэго не мог помышлять ни о чем, кроме как о том, чтобы уберечь ее. И не позволить совершить величайшую глупость.

– Это немыслимо, Ярослава! – предупредил он. – Ты собираешься отправиться на верную смерть. Я не отпущу тебя, ни за что на свете. Мы придумаем другой план и…

– Осмотри эту вещицу, пожалуйста, – Слава протянула ему гномий клинок. – Его магические свойства как нельзя пригодятся. А что до плана… Он не так уж плох, если судить непредвзято. Пока Пино думает, что ты и твои рыцари все еще у вулканов, все идет нормально. Я найду способ открыть клетки с драконами, а после этого вы призовете Ниобу и нападете. У нас осталось три дня на выполнение этой задачи. Как только клетки будут свободны, я подам знак – вывешу белый флаг на шпиле северной башни.

– Сущее самоубийство... – магистр покачал головой.

Он применил к клинку заклятие «вилердис», отпирающее любые тайны. Попытался взломать его код с помощью универсальной магической отмычки. Крутил клинок так и эдак, надеясь найти скрытое послание или отпирающий механизм. Гномы славились умением хранить тайны. Увы, порой это играло против них же. И если они сами не сумели активировать клинок, то даже Дрэго, магистр и опытный маг, не смог этого сделать.

 – Что ж, тогда я пойду с голыми руками, – сказала она. – Прямо сейчас, пока девочкам и тебе не удалось меня переубедить.

– Нет! – стоял на своем Дрэго.

Он был готов удержать невесту силой, если придется.

– Верь мне, – попросила она,  касаясь его сурового, преисполненного решимости лица. – Я бывала в сотне переделок похлеще этой. Заходила в тыл врага, была подсадной уткой и разведчицей. На меня можно положиться.

– Тогда я иду с тобой! – магистр властным жестом коснулся сердца, и его эбеново-черные когти блеснули в свете дня. – Если суждено умереть, то мы все равно будем вместе.

– Нет! – Слава тоже умела быть убедительной. Обняв Дрэго за плечи, она взглянула ему в глаза и встряхнула. – Подумай о девочках: у них нет никого ближе тебя. А кто позаботится о драконах? Кто поведет в бой рыцарей? Нет, я отправлюсь одна… И пусть случится то, что должно случиться.

– Но что ты скажешь им, когда вернешься? Думаешь, Пино станет тебя слушать?

– Верь мне, – повторила Слава. – Я придумала такую легенду, что комар носа не подточит.

– Не знаю, кто такой этот комар и при чем тут его нос, но я все еще возражаю, – магистр разрывался между долгом и чувствами. Слава уже не раз доказывала на деле, как храбра и отважна. На что способна ради того, во что верит. И в кого верит. Но отправить ее к Пино и Дино – немыслимо. Невыносимо… – Люблю тебя и верю тебе. Но не хочу терять.

– Ты и не потеряешь, – пообещала она.

Магистр колебался. А она, полная уверенности, призвала Маков цвет и попросила ее перенести как можно ближе к замку, но туда, где их не увидят патрули Пино.

Когда мощное тело драконихи взмыло в воздух, Дрэго едва удержался от того, чтобы не наложить заклятие забвения. Вернуть невесту и погрузить в долгий и беспробудный сон. Заставить отдыхать и разбудить поцелуем тогда, когда битва будет окончена.

Но он слишком отчетливо понимал, что это будет предательством. Ярослава никогда не простит ему подобного поступка. Так же, как и он не простит себе, если с нею что-то случится.

– А куда это улетела наша красавица? – спросила Виления, наблюдая за полетом Макового цвета.

– Прогуляться, – проговорил Дрэго убитым голосом. Только он знал, что лагерь дракониха покинула не одна. И что она унесла с собой его сердце. – Размяться и заодно спасти всех нас.

План был предельно прост и дерзок, но в том была его особенная ценность. Пино уж точно купится, в этом Слава не сомневалась. У этого метаморфа не так много извилин и все они, похоже, ссохлись из-за постоянного напряжения и необходимости притворяться Витэго.