ИЗУЧЕНА СПОСОБНОСТЬ:

ЗОВ ХОЗЯИНА (уник.)

ВЫ ДОСТИГЛИ НОВОГО УРОВНЯ

ВЫБЕРИТЕ НАВЫК

— что бы путь мне не пророоооочил!!!

ИЗУЧЕН НАВЫК:

ОРАКУЛ (уник.)

Хорошая песня. За это надо выпить! Черт. Совсем забыл, мы же пришли сюда в поисках спиртного. Окликнул Маттиаса, он все еще игрался с добытыми со скорпиона клешнями.

— Вжуууу… Бэп. Бэп. Вжжжж. — послушник игрался в песочке в экскаватор, используя гигантские клешни вместо ковшей. Он каким-то непостижимым для меня образом, умудрился напялить их себе на руки, и теперь взрывал ими песок, роя траншею.

А, пофиг. Если они так ему нравятся, пусть оставит себе. Пойду без него полутаю полянку.

Алкоголя бедуины с собой не имели. Никакого. От слова совсем. Только бурдюк с прокисшим молоком да пару кувшинов с забродившим компотом. Молоко конечно пить не будем. Мы же не котятки. Хотя я вот очень милый и обаятельный. Ик. Но, нет.

Позвал Маттиаса. Сперва этот бодибилдер с лицом ребенка не хотел бросать свою песочницу, но когда услышал как булькает компот, разливаемый мной по кружкам (забыл, сказать, что обзавелся парой кружек, пошарив тщательней в той же переметной сумке, на растерзанной скорпионами лошади, где нашел кувшины), стремглав бросился ко мне с полными жажды глазами.

Мы сидели на песочке, скрестив ноги и попивали компот. Маттиас, почему-то, называл его вином. Но как по мне, напиток был слишком слабенький, чтобы носить столь гордое имя.

Светили звезды. Красота. Вино, тьфу, то есть компот, льется из кувшина. Ветерок гоняет песчаную пыль. Рядом сопит уткнувшись лицом в песок верный янычар. Вдалеке пасется верный конь, то есть кобылица. Ну чем я не Падишах? У меня даже теперь своя сабля есть! Взмахнул изогнутым клинком. Не хватает только чалмы и танца живота от обнаженной гурии, перед своим господином. Чалмы у меня не было, мотать на голову окровавленные тряпки с убитых бедуинов, как-то не хочется, а вот насчет гурии…

— Матт. ик. твою. иасс — я начал тормошить уснувшего послушника. Блять, он умудрился подложить эти сраные клешни себе под голову вместо подушки, не желая расставаться с ними даже во сне, а я чуть пальцы себе не срезал об них, — А где, вообще, моя личная, сук…ик. уба? Где моя Матильда? Она вообще …ик… должна появляться по моему … ик… первому зову!

ПРИВЯЗКА СУЩНОСТИ

ЦЕЛЬ: МАТИЛЬДА (суккуб)

УСПЕШНО

ЗОВ ХОЗЯИНА

ЦЕЛЬ: МАТИЛЬДА (суккуб)

УСПЕШНО

Воздух передо мной подернулся фиолетовой дымкой, в лицо дунуло жаром. В темноте ночи стал образовываться вихрь портала…

*****

— Надо бы схорониться на время, Ральф. Если Мигель узнает, что мы передали Заказчику подделку — нам не сдобровать.

— Если босс узнает, он нас достанет и из самой глубокой расщелины на дне Клоаки. Ты же знаешь.

— Знаю, — горько вздохнул Ганс.

Подельники сидели на одной из многочисленных перевалочных баз их гильдии. Контрабанда — дело ответственное и логистика играет здесь ключевую роль. Поэтому у контрабандистов было не меньше сотни различных тайных баз и складов в каждом городе. Гаттенбург не был исключением. Место где они сейчас находились было на третьем уровне Подземелий и имело несколько тайных ходов, ведущих в различные объекты подземной инфраструктуры. Незадачливые шныри, пришли к выводу, что пока не стоит показываться на глаза Миго, и решили залечь на дно здесь.

На складе было достаточно вяленого мяса и консерв, а главное алкоголя, чтобы переждать, пока возможные последствия от их выходки не рассосутся сами собой.

— Я вот что думаю, Ральф…

— Да?

— Отсидимся недельку, само собой, а потом что?

— А что потом? Все зависит от последствий устроенной тобой подмены артефакта. Может и не случилось ничего, а мы зря тут как мыши затихарились.

— Мной, говоришь, устроенной? — контрабандист зло посмотрел на подельника, — Так-то ты тоже в этом дерьме по уши завяз.

— А я и не спорю! — Ральф добродушно хлопнул его по плечу, — Выкрутимся, не впервой!

— Да нет, такая огромная задница на моей памяти впервые, — Ганс опрокинул в рот стопку, — Так о чем это я… Ах да. Отсидимся недельку и предлагаю по нашим каналам рвать когти из города.

— Даже так? Настолько боишься Мигеля?

— Можно подумать ты не боишься?

— Ну…

— Вот тебе и ну! Я все продумал. Слушай