Партия была сыграна как по нотам. Портальный артефакт, который Рарх помог прикрепить к Айрену, был настроен на жену. Девушка исчезла прямо в руках мужа. И в артах пробудилась древняя сила. До нала жатвы оставалось несколько часов.

Сегодня публикую небольшой кусочек. Глава 41 выйдет в пятницу.

Ярослава

Переварить рассказ ирха было сложно. Покушения, убийства, ритуалы. Нет, к собственному стыду, я не жалела о смертях в особняке. Рада им тоже не была. Но никакого чувства вины не было. Хотя головой понимала, что стала причиной смерти не только землянки, ее матери и магессы. Больше всего меня волновал перевертыш. Проклятье Черной Крови убило беднягу мгновенно. И…

— О чем ты думаешь? — Спросил Айрен.

Мужчина вглядывался в мое лицо. Пытался что-то понять. И не мог найти ответов на свой вопрос.

— О смерти. Думаю, почему не испытываю чувства вины. Шесть десятков разумных, это много.

— Потому что ты — дознаватель. — Ответил Салар. — Их всех ждала смерть. Самой безобидной в особняке была магесса. На ее совести несколько интриг и три покушения на члена императорской семьи. А вот у остальных список грехов будет длиннее.

— И Даша?

— Твоя соотечественница в девятом классе довела одноклассницу до самоубийства. Пригласила наивную подругу в гости. Там девушку поджидали пятеро крепких ребят. И сама Дарья приняла участие в оргии. — Даже слушать краткие подробности было противно. — В десятом классе подозрение в убийстве пенсионера. Дело закрыли за недостатком улик. Потом кражи, насилие, похищение детей с требованием выкупа.

— Как она вообще с таким послужным списком попала в академию?

— Ее мать уже сотрудничала со спецслужбами. Все грехи дочери были подчищены. Ее попадание на Ярс было необходимым условием, для выполнения миссии.

— И что им было нужно? Миссионерам.

— Технологии. В основном медицинские препараты токсичного действия. И технология клеточного омоложения.

— А такая есть?

— Нет. Мать Дарьи соврала. Наше долголетие основано на магии. Никакие технологии здесь не помогут. Но Натали сумела убедить своих работодателей в ее существовании. Дарья должна была поступить на факультет лекарей. Только учеба и обещания матери ее не волновали.

— А те люди, в белых комбинезонах?

— Наемники. Отвечали за техническую часть твоего похищения. Их биографию пересказывать не буду. — Ультимативно заявил Гариус.

— А остальные?

— Долго рассказывать. Если хочешь, сама ознакомишься с личными делами погибших. После суда.

Слово «суд» ударило по ушам. Мертвых не судят. А значит…. С ужасом посмотрела на мужей. Мне только передачки в тюрьму носить не хватало. Арты убили столько существ. Вряд ли желание спасти жену оправдывает убийство. Боги! И почему это все произошло сейчас. Когда я слепа и беспомощна в этом мире?

— Твое похищение вскрыло заговор против короны. До суда мы не можем разглашать информацию об участниках заговора. — Быстро добавил Салар.

Облегченно выдохнула. Моих мужчин судить не будут. Как мало надо для счастья. Ирх понимающе фыркнул. В гостиной повисла тишина.

Феникс

Тело горело. Грудину разрывало раскаленным железом. Глаза перестали видеть. Арчи поглотили тьма, невыносимый жар и запах гари. Пять дней Феникс бился в предсмертной агонии. Слишком долго он сдерживал Пламя. И вот оно вырвалось наружу. Сейчас оно мстило своему хозяину. Мстило изощренно. По очереди превращая в прах внутренние органы мужчины. Выжигая кожу. Лишая возможности даже кричать. Делало это нарочито медленно. Чтобы Феникс изведал все грани боли. Пламя его ненавидело, за то, что не давал ему создать новое тело. За то, что не пускал его к Ярославе. За то, что теперь, ему, Великому Огню Феникса, придется делить свою единственную с проклятыми артами. Пламя хотело убить слабого, трусливого хозяина. Но тот сопротивлялся.

Даже в этой схватке с собственной Силой Арчибальд отчаянно боролся за жизнь. За перерождение. За право быть рядом с Ярославой. Девушка сама не подозревала, какую роль сыграла в жизни Феникса. Она стала для него якорем. Единственным, что удерживало душу в горящем теле. Мечтой, позволившей не только выжить. Но переродиться.

Боль ушла. Феникс сделал судорожный вдох и провалился в сон. Тяжелый, черный сон. Где не было ни красок, ни образов. Только призрачная надежда на будущее.

Ярослава

С того памятного вечера в гостиной прошло три недели. Я вернулась в академию. Мужья пытались уговорить меня оставить учебу. Или хотя бы перейти на «домашнее обучение». Я отказалась. Это похищение что-то во мне надломило. Лишило уверенности. И теперь, во что бы то ни стало, хотела это исправить.